Фальшивая принцесса - Анна Соломахина (2020)

— Кстати, что ты думаешь насчёт самой Беренгарии? — Крайл с видимым удовольствием произнёс моё имя.

Прокатил по языку буквы, наслаждаясь их звучанием. Странно, я всегда считала своё имя грубоватым по сравнению с именем Анелии. Лишь потом, когда примерила его на себя, поняла, что оно мне чуждо. Беренгария — это действительно я! Особенно когда его так чувственно произносит мой муж.

— Я вижу тут два варианта. — Зигвальд немного успокоился и вновь присел в кресло. — Скорее всего, Харник обрюхатил ту самую служанку и знать не знал об этом. Поэтому Беренгария и оказалась твоим Даром Судьбы.

Мне стало неприятно от того, как он высказался о моей матери, да и имя произнёс равнодушно, впрочем, тепло относиться ко мне он вовсе не обязан — не муж ведь.

— Я тоже так подумал, — кивнул Крайл. — Так что эта подмена оказалась нам на руку, несмотря на яд и прочее. Я только рад, что пусть и странными путями, но мы с Беренгарией вместе.

— Согласен, вы подходите друг другу, — кивнул Зигвальд, удивляя меня сверх меры. Серьёзно? Он действительно так считает? Несмотря на неприятные эмоции от предыдущих слов, сейчас мне стало тепло. Оказывается, получить похвалу от того, кто до этого был с тобой жёстким, очень приятно. — И да, имя Беренгария мне нравится больше, к тому же подходит тебе куда лучше.

Я зарделась, не зная, как реагировать на эти слова. Какие-то качели: то вверх эмоции, то вниз, сейчас вот снова вверх.

— А какая вторая версия? — спросил Крайл, успокаивающе поглаживая меня по руке.

— Думается мне, что королева не просто так приветила дочку служанки и воспитывала наравне с принцессой, — Зигвальд откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу. — Вы ведь родились в один день?

— Да, королева и моя мать разродились одновременно, а потом мама стала кормилицей Анелии, — я почти не заикалась, когда отвечала, хотя была пара моментов, когда хотелось.

— Что за странный обычай — не кормить своего ребёнка? — вскинул бровь Зигвальд. — Это же основа здоровья малыша! Даже эта изменщица химера сама кормила.

— В высшем обществе так принято, — я пожала плечами, — чтобы сохранить фигуру.

— Глупости, — бросил Крайл. — Армарийки всё делают сами, только в крайних случаях ищется замена, и ничего, у всех отменные фигуры.

— Зато мы не отдаём своих сыновей после пяти лет в казармы, — выпалила я, сама не ожидая от себя такой смелости.

Всё-таки предъявлять претензии королям — дело непростое. Единственное, что меня обнадёживало, что один из них — мой муж.

— Не в казармы, а пансионы, — поправил Зигвальд. — Там за ними хорошо присматривают и отменно учат. Кем бы мы были, если бы не такое воспитание? Слабаками!

— Так вы что, тоже обучались вместе со всеми? — я даже глазами захлопала от такого заявления.

— Конечно, а чем мы хуже остальных? — недоумённо спросил Крайл.

— Не хуже, а выше, — поправила его. — Вы — дети короля, наследники. А вдруг бы с вами что-то случилось?

— Если бы мы не росли со всеми и не учились воинским премудростям с детства, то с нами точно уже бы миллион раз что-нибудь случилось, — ехидно приподнял бровь Зигвальд.

— Армарийцы никогда не признают на троне слабака, — вторил ему Крайлах. — Будь ты хоть чей сын.

И тут меня осенило!

— Так вот почему вы так с воинами тепло здоровались?

— Да, мы с ними много чего прошли, начиная с пакостей преподавателям, заканчивая пакостями врагам Армарии.

— Причём некоторые приёмы были те же самые, — хохотнул Зигвальд. — Помнишь тот порошок, который мы стащили у магистра алхимии?

— Да, он так хорошо взрывался, — довольно улыбался Крайлах. — Отлично потом пригодилось, когда химер выкуривали.