Любимая чужая - Надежда Волгина (2020)

Он не обманул про места для поцелуев – между нашими креслами на самом последнем ряду не было даже разделительных подлокотников, и весь фильм я прижималась к его теплому боку. А когда он склонялся надо мной и целовал меня, реальность переставала существовать. И я совершенно не отдавала себе отчета, где нахожусь и что творю.

Это было какое-то помешательство. Временное ли, затяжное… понятия не имела! Но как же мне было хорошо в тот момент! Как никогда до этого.

Первое отрезвление наступило, когда закончилось кино, и в зале разгорелся приглушенный свет. Именно приглушенный, чему я несказанно радовалась. Ведь мое лицо хранило следы всего того, что творилось с ним весь сеанс. А сама я потихоньку начинала трезветь. И вместе с трезвостью в душу вползали раскаяние и стыд.

Артем тоже притих и молчал всю дорогу, пока мы спускались с пятого этажа торгового центра и шли к машине, в самом конце огромной парковочной стоянки.

Наверное, наши чувства были схожими, и он тоже отчасти считал себя преступником. И пусть мы только целовались, но я уверена, что в душе, как и я, он тоже предал своего отца. Я же в душе тому изменила. И с каждым шагом положение вещей казалось мне все более ужасным.

Но боже мой! Такого просто не может быть! Не может мучительный стыд спокойненько уживаться в душе с трепетной радостью. Вернее, не должны, но оказывается, запросто эти два чувства могут существовать рядом. И я тому являлась сейчас прямым подтверждением.

Несмотря на стыд, я ни о чем не жалела. До сих пор чувствовала губы Артема на своих и мечтала, чтобы он и дальше продолжал целовать меня. Ни о каком продолжении не думала, потому что уже одни его поцелуи сводили меня с ума.

А еще мне хотелось взять его под ручку, заявить на него права собственности. Но конечно же, я не могла этого сделать все по той же причине – это помешательство временное, и как можно скорее мы должны от него излечиться, оба!

То, что произошло сегодня между мной и Артемом, могла охарактеризовать примерно так:

Для меня это одно из самых прекрасных мгновений жизни, которое меняет все и не в лучшую сторону.

Для него это лишь миг, который пролетит слишком быстро, как и забудет меня Артем быстро, уехав в свою Англию.

И перед собой я старалась быть честной.

– Ну и?.. – в упор посмотрел он на меня впервые с момента окончания сеанса, как и заговорил тоже впервые.

Мы как раз сели в машину, двигатель которой Артем не торопился заводить.

А на улице снова накрапывал дождь, и на этот раз он плакал, сочувствуя мне из-за неминуемого и скорого похмелья.

– Что? – не поняла его я.

– Интересно, как сильно ты успела накрутить себя? – усмехнулся Артем, и мое лицо мгновенно затопило жаром.

Он психолог? Да Ирина Михайловна, со всеми своими дипломами, и в подметки ему не годилась. Вот у кого ей нужно учиться проницательности! Ну вот как он понял, что именно этим я и занимаюсь – усиленно накручиваю себя?

– Кто тебе сказал, что я накручиваю себя?

И хотела бы я на него разозлиться, да не получалось, когда он вот так вот, с улыбкой смотрел на меня.

– А мне и говорить ничего не нужно, у тебя же все на лице написано, малявка! Насупилась, хмуришься, кусаешь губы… Тут и к гадалке не ходи – все понятно. Ну ка, колись, о чем думаешь? – прижал он внезапно меня к спинке сидения, заглядывая в глаза, прожигая насквозь своим смеющимся взглядом.

И ведь расколюсь сейчас как на духу. Это же истинная пытка – скрывать правду, тогда как хочется ею поделиться со всем миром.

– О тебе думаю и о себе, – почувствовала я, как глаза наполняются слезами. – Не знаю, как жить дальше.

– Ты ведь его не любишь, – вмиг посерьезнел Артем и отодвинулся от меня, отвернулся к окну. – Уходить тебе нужно от него, пока не поздно.