Миллионщик - Анатолий Подшивалов (2020)

У меня было показано фигурное зацепление выступов гусениц, но Норденфельт нарисовал его несколько по-другому и при его расчете получилось, что даже при нынешней толщине пальца усилие будет распределяться более равномерно и половину его возьмут выступы самого трака. Торстен предложил запатентовать отдельно эту конструкцию напополам, как гусеницу Стефани-Норденфельта. Я сказал, что не против и 50 процентов патентных издержек возьму на себя. Тогда перешли к общей конструкции. Паровые машины у него были даже 100-сильные, он ставил их на паровые катера, которые сейчас не выпускал, но вся техническая документация сохранилась, как и люди которые работали на этом участке. То есть, за полгода он обещал построить действующий полномасштабный образец, стоимость надо точно подсчитать, но не более 7 тысяч фунтов стерлингов (то есть чуть более 70 тысяч) — это с учетом опытно-конструкторских и испытательных работ. Серийная машина должна стоить минимум в 3–4 раза дешевле при двух 100 сильных двигателях. Отлично, это в два раза лучше, чем первый британский танк. Торстен также сразу сообразил о военном применении машин и я показал ему эскизы, сказав, что лучше попробовать установить орудие в неподвижной башне по типу барбета, но допуская его поворот для обстрела сектора до 45 градусов по горизонту и градусов 20 по высоте. Швед согласился, что это не должно вызвать проблем даже для пушки типа крупповского калибра 87 мм. Вес, конечно возрастет, а скорость уменьшится, но такое самоходное и маневренное орудие понравится военным. Я сказал, что можно даже попробовать с калибра вдвое меньше, добавив пулемет, но Торстен напомнил, что теперь он не может выпускать «Максимы».

— Так что, свет клином сошелся на одном пулемете? Вот еще чертежик! — продемонстрировал Торстену свой bull-pup.

— А вот это крайне интересно, дорогой Александр! Очень оригинальная конструкция!

Я сказал, что могу разместить заказ на изготовление опытной партии в десяток ружей под калибр 12 мм, а потом разработать армейский вариант пулемета под стандартный патрон 7,62Х53, при условии патентования в Швеции, заявка уже подана. В принципе, работу можно и сейчас начинать и если результаты будут обнадеживающими, что бы нам не создать совместно опытно-конструкторское бюро и производство стрелкового оружия и военной техники?

— Скажем, я могу вложить сейчас сто тысяч фунтов стерлингов, что скажешь, Торстен?

— Александр, у меня нет сейчас таких денег, давай я вложу половину, а на оставшуюся четверть выпустим акции.

— Согласен, тогда контрольный пакет Бюро и производства у меня, и еще одно условие — на заводе и в бюро будут стажироваться русские инженеры и техники, ты не возражаешь?

— Конечно нет, если они будут отрабатывать свой кусок хлеба, почему бы и нет, в Швеции мало рабочих рук.

Так и порешили, я дал Торстену для связи адрес на Екатерининском, так как выяснилось, что в Петербурге он бывает несколько раз в году, он даже примерно знал, где это, когда я сказал что дом между Казанским собором и мостиком с грифонами, узнает по характерном княжескому гербу на фронтоне, так как в центре щита — шестигранная гайка.

— Так ты — князь?! А почему гайка?

— Вообще-то это — молекула фенола, там тоже шестигранник, а в центре кольцом свернулся змей Уробурос, я ведь алхимик. Но сейчас дом ремонтируется и через три недели будет закончен, так что прошу в гости при следующем визите.

Договорились, что Торстен соберет своих инженеров и они посмотрят на возможность серийного производства гусеничных машин и скорострельного ружья, прикинут их стоимость, как опытного так и серийного образцов. Если решение будет положительное, я прибываю в Стокгольм и мы основываем акционерное общество, вносим капиталы, объявляем подписку на недостающие акции и начинаем работать. По моему мнению, Торстен ухватился за меня как за соломинку с моими свежими идеями и доступом, как он считал в высший свет Империи.