Красные камни - Владислав Савин (2019)

– Допустим, я тебе поверю, если ты действительно «мамой клянешься». Но тогда объясни, честный ты наш, как твои отпечатки пальцев на пистолете оказались, что рядом с телом убитого Марчелли нашли? Что, говоришь, подбросили, из мести за карточный проигрыш? Так ты только что заявил, что в карты играли этой ночью, а пистолет с твоими пальчиками был изъят с места преступления вчера в 18:27. Что говоришь, ошибся ты, не этой ночью играли, а прошлой? А как тогда к тебе часы попали, которые еще вчера утром были у синьора Марчелли на руке, тому свидетели есть? Говоришь, часы не выиграл, а нашел, в парке на скамейке? Ты, часом, не больной, так не помнить, что вчера было? А вот свидетели помнят, как ты вчера в «Фиалке» хотел на стену поссать, как раз в то время, когда убитый там обедал. И после ты за ним следом ушел, это тоже видели. Не хочешь признаваться, не надо – улик уже более чем достаточно, чтобы дело передать, нет, не в суд, а в военный трибунал, «политику» и шпионаж он разбирает. Поскольку убил ты человека очень не простого – так свободен будешь лет через двадцать пять. Это если повезет не высшую.

Блеет: а если признаюсь, это зачтется?

– Я ж сказал, чистосердечное раскаяние, оно всегда жизнь облегчает. Что говоришь, этот человек показался тебе подозрительным, сразу видно, что шпион, ты у него что-то спросил, он за пистолет схватился, ты ему в морду и случайно убил – верно записано в протоколе? Ну и как ты узнал, что он шпион? По роже – да не смеши! Если бы шпионов узнавали по физиономии, нам нечего было бы делать – уверяю, что у всех настоящих шпионов, кого я видел, лица были самые честные и «наши». И как ты его бил – нет, ты не «тыдысь, тыдысь, по харе», а на мне покажи, это называется следственный эксперимент. Да, ударь меня, попробуй – видишь, я перед тобой стою, и не в боксерской стойке, к драке не готов, как тот итальянец.

Что воешь – я тебе даже ребра не сломал, ты глубже дыши, не так больно будет. Ну и как ты справился с обученным профессионалом один на один, если драться совсем не умеешь? То есть имеем с твоей стороны не чистосердечное признание, а злостную попытку ввести следствие в заблуждение, что является обстоятельством отягчающим. И целых четыре попытки сознательной дачи ложных показаний – что говоришь, это по закону лишь к свидетелям, а ты сам против себя ничего говорить не обязан? Дурачок, вот тебе УК–44, и покажи мне, где там это написано? Верно, в прежнем УК было, поскольку там принцип поглощения меньшего наказания большим, так что не было смысла вешать на тебя еще какую-то мелочь. Ну, а в этом кодексе сумма по совокупности, так что сколько раз ты соврал, столько тебе и положено – считай, что на четыре года ты уже наговорил. А сколько тебе еще к этому за убийство навесят, дай бог к пенсии выйдешь на свободу.

Ну вот, сообразил наконец, кретин, что я про его подельника Кувалду молчу, будто и не было его там: «В “Фиалке” свидетели показали, ты за итальянцем ушел», а не «вы». И, как водится, решил, что опытный уголовник решил сам чистым выйти, свидетелей подговорив (что за заведение этот ресторан, мне известно). Теперь божится, что ни сном ни духом, ничего не хотел, а мирно гулял по парку со знакомым (не подозревая, что тот уголовник), который вдруг на мирного прохожего набросился. А после велел ему, Янову, все взять на себя, иначе везде найдет и убьет!

– Это вместо того, чтоб тебя там же рядом уложить, как свидетеля? Да еще позволил тебе деньги взять и часы? Итого имеем еще грабеж лица, находящегося в беспомощном состоянии, что есть отягчающее – ты ведь не можешь поклясться, что он еще не был жив, когда ты часы с него снимал? Плюс соучастие в убийстве и, очень возможно, политика. Не хочешь сам облегчить свою участь – и хрен с тобой! Передаю твое дело в трибунал, пусть они дальше разбираются. Может, повезет тебе и вместо вышки отделаешься сроком на северах – где плюнешь, так до земли долетит уже ледышкой.