Красные камни - Владислав Савин (2019)

– Вам напомнить, месье Ламбер, что было здесь в сорок первом, когда Сиам вторгся через эту же границу по наущению японцев, уже хозяйничавших в нашем Индокитае? История повторяется, только вместо японцев другая сторона. У Сианука откуда-то взялись и артиллерия, и танки, и авиация – и боеприпасы они явно не экономят. Ладно, «шерманы» после Великой войны янки продавали кому попало по цене металлолома, и «мустанги» с В-26 тоже могли хоть в частные руки попасть. Но когда мы попробовали дать им бой над переправами возле Поусата, то откуда-то появились реактивные, без опознавательных знаков, и это были не «миги» а «Тандерстрайки-84», а у нас в Индокитае только винтовые, новейшие «Дассо-450» до нас не дошли. И наверняка там за штурвалами самолетов и рычагами танков вовсе не желтомордые сидят – вам сказать, кто, или догадаетесь сами? Нас делят, как Китай: одна половина их макаке, вторая – ясно чьей. Правда, наш лучший заокеанский союзник настолько любезен, что хотя бы своих солдат сюда не послал. И вы думаете, в Париже обо всем не знают? Скорее, предпочитают не замечать, или нам еще и своим защитникам от красного вторжения войну объявить? Здесь в Пномпене всем известно, что центр шпионажа для Сианука – это консульство США, и мы ничего не можем с этим поделать. У меня наберется едва девять тысяч солдат, даже если я поставлю в строй всех писарей и поваров – на нас же движется не меньше сорока тысяч, по данным разведки, с явным превосходством в тяжелой технике и с господством в воздухе. Послушайте моего совета, месье Ламбер – уезжайте отсюда скорее. Через два-три дня Пномпень падет – и лучше не думать, что головорезы Пол Пота сделают с населением. Особенно с европейцами, перед которыми они не испытывают никакого уважения. Что, вы спрашиваете, отчего бы не мобилизовать тех, кто бежит от ужасов коммунизма? Мы из этой публики даже пару рабочих батальонов для рытья окопов не сумели навербовать. Отчего-то лишь коммунисты умеют делать из азиатов настоящую армию – нам же остается лишь достойно умереть, показав красной своре, на что способен белый человек. А если не хотите уехать немедленно, то вам совет: когда будет плохо, попробуйте перебраться за Меконг, там комми не такие свирепые, могут вас пощадить. Или укройтесь в американском консульстве – свои своих не тронут.

На следующий день над Пномпенем появились самолеты – несколько десятков двухмоторных бомбардировщиков времен прошлой войны. Бомбили неприцельно, но смерть сняла обильную жатву среди беженцев, кто, обезумев от страха, метался по улицам, – и жертв могло быть гораздо больше, если бы не хлынувший вскоре дождь, что погасил пожары. Не прошло и часа, как в городе все услышали артиллерийскую канонаду – это армия красных кхмеров подступила к Пномпеню с запада. А на востоке разлился Меконг, и владельцы лодок обогатились, продавая места всем желающим вырваться из этого ада. Хотя как заметил Ламбер, немало было и тех, кто не спешил бежать, а лишь бесцельно слонялся по улицам, или часами сидел неподвижно, глядя перед собой, – наверное, это были те, кто потерял своих близких при авианалете или еще прежде. И генерал Клермон, истинный военный профессионал, оказался прав – на второй день в город вошли десяток израненных солдат, крича, что «нашего Семнадцатого полка больше нет, фронт прорван, через час коммунисты будут здесь», – по крайней мере, так было запечатлено в газетах и вошло в историю, хотя сам Ламбер этого не видел.