Я – бездна - Донато Карризи (2022)

— Да, — призналась она. — Когда я работала моделью, ко мне обращались… с непристойными предложениями, которые я не хотела принимать.

— И что ты делала?

— Чаще всего мне удавалось отказаться…

Это выстраданное признание немного успокоило девочку и сгладило чувство вины. Скорее всего, этой подробности не знал даже отец, и девочка впервые почувствовала, что между ними с матерью возникло глубокое взаимопонимание. Все остальное время они обе молчали. Девочка тихо ждала, пока мать смоет с нее боль и поможет ей надеть приятно пахнущую пижаму.

Прежде чем девочка заснула, мать присела к ней на кровать, как делала, когда та была маленькой. Она откинула дочери волосы со лба.

— Ты ведь рассказала нам всю правду, да?

Девочка прикусила губу и уже готова была рассказать о том, что скрыла, но вспомнила о челюстях, их хищном оскале в темноте комнаты, о том, как ангел превратился в демона-мстителя. Нет, она была еще не готова.

— Да, — солгала она. — Конечно, все.

Мать поверила и перевела взгляд на серую куртку, лежавшую на стуле.

— Нужно вернуть ее тому милому мужчине, который подвез тебя домой, — сказала она.

Девочка промолчала.

Мать поцеловала ее в лоб и вышла из комнаты, оставив в двери щелку, чтобы свет из коридора проникал в спальню. Прислушиваясь к ее удаляющимся шагам, девочка с фиолетовой челкой почувствовала, как на нее внезапно накатила усталость. Но очень может быть, что это было лишь принятие, примирение.

Однако еще до рассвета она проснулась в тревоге. Она свернулась калачиком и укрылась одеялом с головой, надеясь, что тревога пройдет сама собой. Но вскоре поняла, что избавиться от тревоги будет не так-то просто. Из-под одеяла она увидела серую куртку, которой ангел ее укрыл. Его броню. Она протянула руку к стулу, взяла куртку и затащила в свое укрытие. С силой прижав ее к груди, девочка почувствовала, что под тканью проступает что-то острое. Она ощупала куртку, запустила руку в передний карман и обнаружила связку ключей с брелком в виде маленького игрушечного танка.

Она долго смотрела на эти ключи и размышляла, что именно ими открывают. А вскоре опять уснула.

И снова очнулась от боли в лодыжке. Когда открыла глаза, было уже светло, но неясно, который час. Нужно было сходить в туалет, а значит, одеваться и спускаться по лестнице. Девочка все еще чувствовала слабость.

Спустившись, она обнаружила, что, кроме слуг, в доме никого нет. Проследив за прислугой, которая куда-то направлялась с подносом в руках, девочка увидела, что родители сидят во внутреннем дворе за столом. С ними обедал семейный адвокат. Отец доверял этому человеку бо́льшую часть своих дел и именно о нем упоминал вчера вечером, говоря, что заставит виновных заплатить.

Спрятавшись за шторами в гостиной, девочка прекрасно расслышала бы, о чем они говорят. Ей стало любопытно, что они решили сделать с ее обидчиками.

— Повторюсь, больше всего меня беспокоят фотографии, — говорил адвокат. — Мы не можем не упомянуть о них в заявлении. И тогда за ними начнут охотиться — в особенности это касается прессы.

— Но мы даже не знаем, существуют ли они на самом деле, — возразила мать.

— Однако, если существуют, кто-то может этим воспользоваться. Думаете, человек, который продавал вашу дочь как девочку по вызову, постесняется распространять фотографии?

Девочка по вызову. Ее задели эти слова.

— Послушай, Гвидо, — сказал адвокат отцу, который до этой секунды хранил молчание. — Тебе не нужен скандал, это недопустимо. Ты должен дать мне возможность как можно скорее замять эту неприятную историю.

Девочка была уверена, что адвокат намекает на подкуп. Она считала, что отцу предлагают заплатить обидчикам за молчание. Однако она была уверена и в том, что отец никогда на это не пойдет.