Я – бездна - Донато Карризи (2022)

— Ничего, но это и не доказывает убийство.

Профессор Ринальди молча наблюдал за их перебранкой. Охотница умоляюще смотрела на него, ожидая поддержки, но профессор не обращал на нее внимания. Тогда она потянулась к подруге и схватила ее за запястье.

— Послушай! — взмолилась она. — Убийцы делятся на две категории — дисциплинированные и нет. Дисциплинированные, прежде чем начать убивать, планируют каждую мелочь. Они отлично вписаны в общество, работают, платят налоги и знают законы. Они безжалостны, но думают, будто у них есть высшая цель. Они крайне осторожны и стараются не оставлять следов, по которым их могут опознать… Вторые же действуют импульсивно, они не выбирают жертв, а убивают наугад. У них нет ни семьи, ни друзей, они изгои. Они не способны на чувства и убивают лишь из удовольствия. Таких особенно сложно вычислить — если они и ошибаются, этого никак нельзя предугадать…

Теперь Памела слушала внимательно. Тогда Охотница отпустила ее руку и продолжила:

— Тот, кого я видела в «Глории», убивает блондинок. Но из бара он ушел с брюнеткой. Он отлично умеет избавляться от трупов, но не заметил отломанный ноготь, и тот каким-то образом оказался во рту дочери Роттингеров. Он держится особняком, но достаточно социализирован, чтобы очаровать будущую жертву. Он не способен сочувствовать, однако спас тонущую девочку.

— Как по мне, эти черты противоречат друг другу, — рассудила Памела, она все еще сомневалась. — К какой категории он тогда принадлежит?

— К обеим, — емко резюмировала Охотница. — И это худшее, что может быть.

Памела ничего не ответила, а нить рассуждений подхватил Ринальди:

— Этот человек движим злостью, и она сопровождает его с самого детства. Он вырос в жестоком мире, воспитан в насилии, терпел разные издевательства. И все же он научился выживать, он подстроился.

Охотница помолчала и продолжила:

— Он мстит не только миру, который равнодушно наблюдал за его страданиями, и людям, которые не стали ему помогать, когда он был маленьким и беззащитным. Не следует так думать, эта роковая ошибка может нам дорого стоить. Наоборот, есть некая причина, что толкает его на убийства; та же самая, что побуждает тебя работать в полиции, Ринальди — преподавать в школе, а меня — охотиться на «мошкару». Он думает, что так и должно быть, что такова его природа.

Памела облокотилась на спинку стула и с удивлением смотрела на Охотницу.

— Откуда ты все это знаешь? Кто тебя этому научил, а главное, почему ты это знаешь… — пробормотала она.

Охотница перевела взгляд на бывшего мужа. В отличие от Памелы, тот прекрасно знал ответ.

— После смерти Валентины ей нужно было во всем разобраться, — объяснил Ринальди, давая понять, что, к несчастью, им пришлось столкнуться с одним из таких чудовищ, когда он только вступал на преступный путь и нашел первую жертву. Потому что некоторые характеристики, которые перечислила Охотница, как нельзя лучше описывали поведение Диего. Ринальди подошел к Охотнице, и в глазах его стояли слезы.

— Мы должны были защитить бедную девочку, — тихо сказал он и коснулся ее щеки. — В конце концов, мы тоже виноваты.

— Я попробую еще раз поговорить с лейтенантом, — сказала Памела. — Но ничего не обещаю. И поклянись мне, что твое незаконное расследование на этом закончится. Если этот тип действительно так опасен, он еще придет за тобой.

Охотница подтвердила, что расследований с нее уже довольно.

Памела встала.

— Лучше займись другим случаем, — подмигнула она. — Парниша на белом «порше». У нас осталось незакрытое дело, или ты забыла?

Ринальди вопросительно посмотрел на Охотницу.

— Это наши женские штучки, — отрезала девушка в форме. Затем она поцеловала подругу в щеку и вышла из палаты.

Когда они остались наедине, Ринальди подошел к койке и хотел поправить подушку, на которую Охотница положила загипсованную руку, но та остановила его, сухо произнеся: