Поезд убийц - Котаро Исака (2021)

Отец Кимуры не отвечает, но Принц чувствует, как его постепенно охватывает волнение.

– Господин Кимура впутался в опасную ситуацию. Его сын тоже, судя по всему, в опасности.

– Извини, что ты сказал? Ватару в больнице.

– Я не знаю подробностей.

– Где Юити? Дай мне поговорить с ним.

– Дедуля больше не может подойти к телефону.

– Что ты имеешь в виду? Что значит «больше не может»? Он в синкансэне?

– Вы и ваша жена, наверное, сейчас отдыхаете, и мне не стоило звонить. – Его голос звучит ровно и бесцветно, словно он лишь излагает факты. – И я думаю, что будет лучше, если вы не станете обращаться в полицию.

– Что все это значит?

– Извините, это все, что я могу сказать. Я отключаюсь, – и Принц нажимает на кнопку завершения вызова.

«Этого достаточно», – думает он. Должно быть, сейчас родители Кимуры ужасно беспокоятся. Они не знают, что случилось с их сыном и внуком, и мучаются от неизвестности. Все, что они могут сделать, – это позвонить в больницу. Да, но на данный момент еще ничего не произошло, так что когда они позвонят, персонал больницы сообщит им, что всё в порядке и беспокоиться не о чем. Кроме этого, родители Кимуры ничего не могут сделать. Принц не думает, что они пойдут в полицию. А если и пойдут, то там все это, скорее всего, расценят как чью-то глупую шутку.

А когда все выяснится, они испытают настоящее отчаяние. Пожилая пара, доживающая свои последние годы в мире и тишине, – все оставшееся им краткое время будет наполнено яростью и сожалением. Принц просто дождаться не может наступления этого момента. Как будто, когда он раздавливает человеческие жизни, из них вытекает драгоценный нектар, и для Принца во всем мире нет ничего более сладкого.

Он направляется в восьмой вагон. «В конце концов, даже вы оказались не таким уж крутым, Лимон-сан. Никто ничего не стоит. Дети, взрослые, животные – все слабы, все ничтожны».

Асагао

Поездка на такси была такая короткая, что счетчик почти не сдвинулся с места.

Он оплачивает проезд, высаживается, провожает взглядом удаляющееся такси. Напротив него через префектурное шоссе – по две полосы в каждом направлении – то самое здание. Высокое, выглядит новым.

Посредник уже здесь? Он администратор, сидит на телефоне за стойкой регистрации, и мысль о том, что сейчас он, весь на нервах, должен выйти в поле, вызывает у Асагао улыбку. Может быть, это и забавно, но вызывает больше симпатии, чем попытки других найти оправдания, чтобы спрятаться.

Он делает звонок. Посредник не отвечает. Несмотря на то что это он сказал, что нужно быть здесь. Гнева нет, только ощущение потерянного времени. Асагао решает отправиться домой. Но он уже переходит дорогу, направляясь к зданию…

Он ждет на середине дороги, когда включится зеленый сигнал светофора. Он наблюдает за дорогой. Она кажется ему похожей на реку. Его поле зрения сужается, и цвета пропадают. Река мчится прямо перед ним справа налево, неравномерные волны то поднимаются, то опадают. Ограждение у тротуара похоже на ограду набережной, не позволяющую журчащей воде захлестнуть берег. Иногда над водой проносится буря, вспенивая ее, но все остальное время поверхность едва подернута рябью.

Его зрение вновь становится нормальным. Река пропадает, и появляется дорога. Цвета возвращаются, и мир обретает прочность и осязаемость.

Среди низкорослого кустарника, высаженного вдоль разделительной полосы, установлен флажок безопасности и алюминиевая урна. Асагао смотрит вниз. У корней кустарника виднеются несколько одуванчиков. Их маленькие желтые цветки наполнены жизненной силой – они похожи на детей, которые спят, когда им хочется спать, и играют, когда им хочется играть. Их бледно-зеленые стебли нежно раскачиваются.