Копия - Эдуард Голубев (2019)

Долгий сон потопил удрученность Сандерса в своих глубоких водах, оставив на поверхности только пену из принятия данного факта, как непреодолимая и злая реальность. Джессика, что являлось редкостью для женщин, была точна, и её маленький зеленый автомобиль в 8:30 уже вызывающе бросался в глаза около дома на фоне темно-коричневых стволов деревьев перемешанных с серостью асфальта. Билли удачно сделал вид, что ничего не знает, приветливо помахал рукой с порога и направился к машине, присев сзади за пассажирским сиденьем. В пунктуальности Влада, естественно, никто из них не сомневался.

Дорога заняла три четверти часа и почти всё это время они молчали, лишь изредка перекидываясь ничего не значащими фразами. Голые деревья и впавшие в спячку фермы производили унылую картину, как будто подготавливали к посещению «достопримечательности» Оберна. Сам городок не разочаровал Билли, именно таким он и представлял его, похожим на один из многих тихих пригородов Нью-Йорка.

Напротив, в семидесяти ярдах от центрального входа тюрьмы находилась стоянка, прямая дорога от которой выводила к главной двери между двумя сторожевыми башнями. Сандерс осмотрелся вокруг и как у него это получается, забавно хрюкнул:

— Да это просто музей — крепость.

— Джессика, как вы себя чувствуете? — участливо спросил Влад.

— Я в норме, мистер Стеблин, — довольно спокойно и уверенно ответила она.

— Ну, тогда, всё хватит. С этого момента, никаких мистеров, только имена. Я прав, Билли?

— О, моё мнение стало что-то значить, — подняв указательный палец вверх, улыбнулся старик, — тогда только поддерживаю.

Странно, но Влад не мог понять игривость Сандерса, хотя причина была довольна проста. Таким способом он хотел разрядить обстановку и показать Джессике, что это рандеву ничем не сложнее посещения зоопарка. Их провели до зала встреч и сказали подождать, пока не приведут заключенного. Через несколько минут они уже сидели за небольшим столом напротив брата Стеблина.

Свидание длилось не больше четверти часа. Билли ненавязчиво, но при этом очень внимательно изучал облик Айвана, делая в памяти заметки, мысленно перенося их сразу на манекен и лицо Джессики. Сходство линий было просто впечатляющим. Проскакивали некоторые нюансы, но старик сразу находил выход, рисуя в воображении, как и с помощью чего их скрыть. Опытный взгляд мгновенно определил цветотип и оттенок кожи. Всю требуемую информацию он получил сполна уже в первые пять минут. В это время Влад вел с братом безобидную беседу, которая никак не вписывалась в окружающую обстановку. Их ненавязчивый диалог больше смотрелся бы в маленьком уютном кафе, когда просто надо чем-то разбавить тишину, присущую таким заведением. Слушая эту спокойную интонацию, Джессика прикрыла на несколько секунд веки и поймала себя на мысли, что никогда не подумала бы о том, будто это происходит в тюрьме. Она немного слышала о традициях японской чайной церемонии, когда присутствующие начинали умиротворенную беседу на тему, которая указана в висящем свитке, напротив двери. Как несопоставимо было то, что принимал слух, и что видели глаза! Джессика даже слегка потерялась, не понимая, как эти три мужчины рядом могут совершенно не обращать внимания на происходящее вокруг. Резкие окрики рядом о том, что свидание закончено, навсегда запоминающийся очередной, до боли неприятный, металлический удар засова заставляли её вздрагивать, и тут же она смотрела на своих спутников, один из которых как ни в чём не бывало, продолжал свой разговор. А второй, подняв голову вверх, безмятежно всматривался в высокий серый потолок, с выражением лица старого энтомолога, который увидел на ветке знакомую бабочку, но из-за проклятого склероза никак не мог вспомнить её название. Это очень успокаивало Джессику, и страх с отвращением к этим железным решеткам постепенно проходил, как проходит детская антипатия к остроте красного соуса карри с годами. Только здесь время мерилось минутами.