Исключение - Алина Аркади

– Да, – нет смысла врать, хотя бы самой себе. – Он многим нравится. Я бы сказала, он в моём вкусе, как мужчина.

– Выходите за него замуж.

Давлюсь от предложения Ольги Андреевны. Плохо понимаю, чего она от меня желает добиться. Это как – просто выйти, что ли?

– Не поняла…

– Ну как же. Нужно, конечно, повстречаться, узнать лучше друг друга. А потом… Но лучше не затягивать. Он вам нравится, вы в его вкусе. Всё просто.

Ни хрена не просто, скажу я вам! Взяли и поженились, потому что мама так захотела. Все, Павлика, видимо, не спрашивали даже. Решили сами и озвучили итог.

– Непросто. Совсем. Мы слишком разные, очень. Вместе мы быть не сможем, Ольга Андреевна.

– Почему? – непонимающе таращится женщина. – Вы мне сразу понравились. Умная, рассудительная, адекватная, не то что эти модели… – закатывает глаза, и я понимаю, что сейчас она имеет в виду Никольскую и Полину. – Павлику такая нужна, как вы. Я знаю.

И столько уверенности в её глазах, что, кажется, этой самой уверенностью она может прямо сейчас поделиться с половиной города.

– Ольга Андреевна, я не могу. Не верю больше в брак. И мужчинам больше не верю. – Почему-то именно ей хочется рассказать об истинных причинах моего сознательного одиночества.

– Вас обидели, да?

– Да, сильно.

– Это поправимо. Я понимаю, вам было настолько больно, что теперь вы боитесь быть преданными снова. Страх появился, что каждый человек, который нравится, собирается разбить ваше сердце. – Она говорит, а у меня вязкий ком к горлу подкатывает. Словно мысли мои прочла и внутрь заглянула. – Главное, снова поверить. Понимаете? Павлик не обидит, он заботиться будет, я знаю.

И такой взгляд у неё в этот момент искренний, открытый, что хочется прямо сейчас бежать к Павлику и безоговорочно ему верить, несмотря ни на что. Но я не могу. Больше не могу.

Непроизвольно поворачиваюсь в сторону Артова, встречаясь с ним взглядом. Не знаю, что он сейчас видит, но сразу же смотрит на мать и снова переводит взгляд на меня.

– Извините, Ольга Андреевна, но я не могу. Вам лучше подыскать для сына другую девушку.

– Жаль, – вздыхает. – Очень жаль. А другая ведь ему не подойдёт, понимаете. Вот так.

Провожаю взглядом поникшую женщину. На душе нехорошо настолько, что прямо сейчас готова бежать к Артову, лишь бы она снова улыбалась.

– Что мама спрашивала? – От неожиданности появления Павла за спиной даже подпрыгиваю.

– Ничего особенного. Просто болтали.

– Ничего особенного? У тебя взгляд был, будто тебя только что к смертной казни приговорили без права помилования.

– Тебе показалось.

– Не показалось. Что говорила? – стоит позади, но решительно настроен получить ответ.

– Предлагала замуж за тебя выйти.

– А ты? – дышит мне в затылок.

– Вежливо отказала. Объяснила, что мы друг другу не подходим. Слишком разные. Тебе другая женщина нужна, – говорю, уставившись в одну точку. Громко играет музыка, моргает свет разноцветными огнями, на нас никто не обращает внимания.

– Это ты так решила?

– Да. А разве нет?

Не вижу его лица, не могу считать, какие в данный момент испытывает эмоции. И не нужно. Так лучше.

– Зачем тебе мой ответ? Ты уже всё решила.

Оборачиваюсь, но Артова уже нет. Оглядываюсь и не нахожу его. Словно испарился, так и оставив мой вопрос без ответа.

Павел появляется почти через час: напряжённый, сосредоточенный, задумчивый. Приглашает на танец ещё нескольких девушек, которые не стесняясь млеют в его руках, улыбаются и строят глазки.

Я тоже не отказываюсь танцевать, принимая приглашения всех подряд. Каждый из нас развлекается на празднике по-своему. Стараемся не смотреть в сторону друг друга, демонстративно выказывая безразличие. Так лучше. Для нас обоих.