Исключение - Алина Аркади

Чувствую, как юбка ползёт вверх по бёдрам, и мужская ладонь протискивается между моих ног. Бросаю взгляд на дверь, Павел замечает.

– Закрыл. Ты так задумалась, что даже не заметила, как я пять минут любовался тобою, – шепчет, и я уже плохо себя контролирую.

Чёрт, Вика, соберись. Не позволяй ему прикасаться к тебе, целовать, изводить своим шёпотом. Ты же потом не выплывешь, утонешь, нахлебавшись противной солёной воды в море слёз.

Но как только я собираю оставшиеся крохи самообладания, готовая дать Артову отпор, в меня проникают два пальца, вызывая протяжный стон. Двигается во мне, надавливая на клитор. Сначала медленно, но движения становятся интенсивными, напористыми, частыми.

Утыкаюсь лбом в его грудь, гашу стоны, которые рвутся наружу от его движений. Пронизывает возбуждением насквозь в желании, чтобы он довёл меня до финала.

– Артов…

– Остановиться? – замирает в ожидании ответа. Вот же сволочь!

– Продолжай… Продолжай, чёрт возьми! – почти кричу.

Трахает меня пальцами, насаживаюсь сама в такт его движениям. Вошла во вкус, желая получить удовольствие. Ускоряется, часто дышит, опаляя кожу горячим дыханием. Я на грани, чувствую, как волны удовольствия подкатывают к низу живота, закручиваясь в тугую спираль.

Ещё немного… Взрываюсь, кончая на его пальцах, словно распадаюсь на миллионы вспыхнувших искр. Частая пульсация и стон выдают моё удовольствие. Не торопится выходить, сжимаемый мною. Успокаиваюсь, ещё немного потряхивает.

– Зачем ты это сделал? – спрашиваю с прикрытыми глазами.

– Чтобы ты вспоминала, когда меня не будет, – шепчет. – Чтобы желала моего возвращения и ласк, которые заставляют тебя стонать. А когда я вернусь, хочу продолжения. Хочу тебя на всю ночь. Буду голодным.

Отрезвляет своими словами. Мы об этом уже говорили.

– Нет. Больше такого не повторится, – отступаю. – Тебя долго не будет. Ты с лёгкостью найдёшь ту, что развлечёт тебя в поездке.

– Я потреплю до возвращения.

– Серьёзно? – смеюсь. – Тебе неделя-то без секса тяжело даётся, а тут почти месяц. На узел завяжешь? – выплёвываю в него, не верю не единому обещанию.

– Если надо будет – завяжу, – закипает. – Уверена, что сорвусь на первой попавшейся заднице?

– Однозначно! Даже не сомневаюсь. Ты же Павел Артов. Месяц без женщины для тебя практически подвиг.

Злится, играя желваками на лице. Не нравится. Но слава об Артове давно его опередила, сделав ненасытным и жадным к разнообразию.

– Не можешь быть уверена. И за меня отвечать тоже не можешь.

– Могу. Поэтому у тебя есть прекрасная возможность, Артов, найти себе подходящую кандидатуру, исполняющую все твои прихоти по щелчку. Не нужно уговаривать, искать подход и слушать умные, не совсем приятные для тебя вещи. Очередная дурочка, готовая ради тебя на всё.

– Ты этого хочешь? – Взгляд сверкает злостью, превращаясь в глубокую синеву.

– Да, – выдыхаю. – Мечтаю об этом.

Замирает на секунду, всматриваясь в меня, ждёт, что изменю своё решение, скажу что-то ещё. Но я молчу, уговаривая себя, что так будет лучше для нас обоих. Игра взглядами затягивается, а молчание напрягает.

– Всего доброго, Виктория Дмитриевна, – идёт к выходу, застывая в дверях. – Знаешь, иногда мечты имеют свойство сбываться. Может, и твоя сбудется?

Дверь тихо закрывается, оставляя наедине с полученными только что эмоциями.

Ой, дура! Снова наговорила ему всего самого дерьмового. Ну почему я не могу сдержаться в его присутствии, закрыть рот и просто промолчать?

Откидываюсь на спинку кресла, прикрыв глаза. В голове тут же проносится картинка, как Артов развлекается с какой-нибудь девушкой в постели. Грудь сжимается тугим узлом, боль разносится по каждой клеточке тела. Нечем дышать.

Я только что окончательно отказалась от него, дала полную свободу действий.

Вот и всё. Теперь уже точно.

***

Прошёл почти месяц без Артова.