Твоя на одну ночь - Ева Ройс

– Стивен? – хриплым голосом обратилась она, зажмуривая от удовольствия глаза. В теле разлилась такая приятная истома.

– Стюарт, – поправил мужчина, опуская руки ниже плеч – по точеным лопаткам, тонкой талии, вниз до округлых ягодиц, чтобы сзади коснуться ее клитора, потеребить мокрый бугорок, подняться вверх и накрыть набухшие вишневые соски.

– Хочешь, Стюарт? – пальчики Джорджины погрузились в средоточие своих соков, она вытащила их – влажные, в ее соках.

Он взял ее ладошку, втянул ее указательный палец в рот, пробуя терпкий вкус, а другой рукой касаясь пухлых губ женщины.

– Хочу почувствовать, насколько ты меня желаешь, – прошептала Джорджи, вручая пульт мужчине.

Стюарт оторвался от ее пальчика, а миссис Абсани же повернулась к нему. Чувствуя в своих глубинах до сих пор работающий вибратор, опустилась на колени, сжала напряженный член сквозь плотную ткань форменных брюк.

Новенький официант совершенно забыл о своей жизнерадостной невесте, которая с нетерпением ждала жениха с работы, а еще звонила, чтобы узнать, что он хочет на ужин. Телефон остался где–то там, в каморке персонала отеля, звенел, выдавая несколько печальную мелодию.

А город за окном жил, зажигал свои огни и стремительно двигал спешащей толпой.

***

/Джеймс Харрисон/

– Харрисон, так ты придешь? – вопросил Говард перед уходом.

– Постараюсь, – я устало потер глаза, отложив ручку, которую вертел в руках ранее.

Говард Беренс кивнул каким–то своим мыслям и, бросив мне “надеюсь, ты все же придешь”, вышел. Проводил старого друга семьи взглядом и вернулся к работе. Чертов проект, который никак не получается добить уже! И сейчас, похоже, тоже не получится, потому как мысли были совсем не о том – в голове вертелся недавний разговор с кроликом, а глаз все возвращался к пластиковому приглашению на выставку новых работ Беренса.

Элизабет говорила, что в восторге от импрессионизма, а Говард как раз писал в этом стиле. Кстати, невероятно красиво рисовал, живо и – изюминка его творчества – он использовал не кисти, а нож.

Позвать ее? Вип–пригласительный давал возможность провести с собой нескольких спутников, так что… Но в то же время я не думаю, что готов к более серьезным отношениям, чем просто секс, даже настолько восхитительный. А женщины – странные существа, некоторые после одного заинтересованного взгляда воображают себе невообразимое – плененного мужчину с кольцом в зубах и после где–то с десять детишек за кадром. От этой мысли меня передернуло. Нет, нахрен мне пока не нужны проблемы подобного масштаба!

И принялся за отчет, которые надо было сделать еще несколько дней назад.

Целый день я крутился как белка в колесе – пытался занять себя всем, чем можно, чтобы не брать в руки телефон.

… Но все же я позвонил мисс Скотт. Может, все дело в смартфоне, корпус которого блестел, завораживая и привлекая? Точно, во всем виноват телефон!

– Добрый вечер, Элизабет…

Еще тешил себя довольно неплохой мыслью – секс в необычайно… живописных обстоятельствах. Я же говорил, что простые пути и решения избегают меня словно чуму?

/Элизабет Скотт/

Время текло, словно патока. Медленно, тягуче, длинно. Однообразно. Минута за минутой, час за часом, сутки за сутками. Хорошо только, что не недели за неделями… Не происходило практически ничего важного или интересного. Дело с ложными обвинениями стояло на месте, не принося никаких новостей и, кажется, даже не планируя сдвигаться с мертвой точки. Единственным прогрессом и радостью были танцы. О да, мой уровень мастерства вырос! Все еще не профессионал, но уже хотя бы не стыдно быть замеченной посторонним. А вот Харрисон позвонил лишь сегодня, до того исчезнув на недолгий период. Но какой это был звонок! Приглашение! Приглашение, поселившее во мне маленький шарик тепла и радости. Какой–то особо приятный и согревающий, какой–то… романтичный.