После меня - Линда Грин (2018)

Его показали в новостях: он выходит из суда свободным человеком. И делает при этом душещипательное заявление о том, что это было для него жутким кошмаром – быть обвиненным в том, что он тебя убил, – что данный инцидент вовсе не следовало доводить до суда и что единственное, чего он сейчас хочет, – так это отправиться домой, к своему сыну.

Именно это меня больше всего раздражает, Джесс. Он теперь будет растить «Г» и расскажет ему свою версию этой истории. И поэтому «Г» никогда не узнает правды. Твой милый маленький мальчик будет расти, думая, что его мамочка умерла в результате трагического несчастного случая.

Но сам Ли знает правду. И Анджела знает. И им придется жить с ней всю свою оставшуюся жизнь. X

Джесс

Вторник, 21 марта 2017 года

Ах вот как оно будет. Вот что со мной произойдет. Меня убивает в моей собственной ванной мой собственный муж. Муж, который затем выходит сухим из воды, потому что против него нет никаких фактических доказательств. Единственным очевидцем преступления являюсь я, но меня уже нет в живых. Ли будет продолжать жить своей жизнью и, возможно, сделает то же самое по отношению к своей следующей подружке. А за маленьким «Г» станет ухаживать его бабушка и мать убийцы, которая врала на суде, чтобы этого своего сыночка-убийцу спасти.

Что это за жизнь? И что это за смерть? Ни то и ни другое я для нас обоих не хочу – я это знаю точно. Я кладу свой телефон и пытаюсь потянуться, поскольку чувствую в нижней части спины тупую боль, которая сильнее, чем обычная боль, связанная с беременностью. Все мое тело ноет. Я провела всю ночь на диване. Для меня было невыносимо вчера вечером ложиться в одну постель с Ли, поэтому я легла здесь, на диване, в своем домашнем халате. Думаю, мне ночью иногда удавалось ненадолго заснуть, но большую часть времени я таращилась на потолок, сжимая руками свой халат и дожидаясь наступления утра.

И что теперь? Я буду просто пассивно ждать, когда все это произойдет? Я так не думаю. Все, хватит. Теперь я знаю, что он и в самом деле распускает руки, что он меня бьет. Я больше не могу убеждать себя в том, что это всего лишь плод моего воображения. Я все время говорила самой себе, что это, возможно, неправда, что он, возможно, не тронет меня даже пальцем. Теперь же я знаю, что еще как тронет. Мне вспоминается то, что сказала мне Фарах: легко быть смелой, если в противном случае тебя ждет смерть. И теперь я вижу, что она права. Я знаю, что если останусь рядом с Ли, то через некоторое время пополню собой статистику несчастных случаев, а я этого не хочу. И дело тут даже не в смелости. Мне просто нужно поступить благоразумно. Ради себя самой и – что еще более важно – ради «Г».

Я поворачиваюсь на бок, медленно опускаю ноги на пол и сажусь, подложив себе под спину подушки. И тут открывается дверь. У меня мелькает мысль, что я сейчас, наверное, увижу поднос с кофе и рогаликами. Но ничего такого я не вижу. Я вижу мужчину, у которого раскаивающееся выражение лица и который выглядит так, как будто он, как и я, этой ночью почти не спал. Он идет по направлению ко мне, как бы стыдясь смотреть мне в глаза. Подойдя ко мне, он опускается на колени, наклоняет голову и начинает плакать.

Я к такому не готова. Я не знаю, что мне следует сказать или сделать. Он протягивает ко мне руку и всхлипывает:

– Прости. Пожалуйста, прости.

Я беру его руку. Я не знаю, что еще можно было бы сделать. Он поднимает голову и смотрит на меня своими огромными глазами.

– Я вовсе не хотел делать тебе ничего плохого, – говорит он.

– Но ты сделал.

– Я знаю. Именно поэтому я и пришел извиниться.

– Думаешь, извинишься – и все уладится?

Он качает головой.

– Иногда, – говорит он дрожащим голосом, – я боюсь самого себя. Да, очень сильно боюсь. Вчера вечером был как раз такой случай.

– Ты и меня заставил бояться.

Он кивает, и его взгляд падает на мой живот.