Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

— А может, она ничего и не знает? — предположил Фрейзе. — Может, все это делается у нее за спиной? Хотя внезапно возникшее среди монахинь безумие — отличный способ всех держать от монастыря подальше. Но если предположить, что аббатисе ничего не известно о том, что именно вызвало это безумие… В общем, для начала надо бы выяснить, кому из торговцев они сбывают золотую пыль. А уж оттуда цепочка приведет и к тому, кто на этом себе состояние делает. А еще хорошо бы узнать, давно ли они этим занимаются. Может, все началось задолго до того, как тут новая аббатиса появилась.

Лука кивнул.

— Но ты пока брату Пьетро ничего не говори, — предупредил он.

— Вот еще, стану я этому шпиону докладывать! — весело заверил его Фрейзе.

— Сегодня ночью мы попробуем потихоньку пробраться в их кладовые и выяснить, нет ли там каких-нибудь свидетельств преступного промысла. Может, нам сушащиеся очески там найти удастся или даже какое-то количество золота.

— А что, и проберемся. Можно особенно не стараться: у меня и ключ от кладовых имеется.

— Где ж ты его раздобыл?

Но Фрейзе лишь хитро усмехнулся:

— А откуда, как по-твоему, у нас к обеду было такое великолепное вино?

Лука не стал допытываться, только головой покачал, глядя на своего слугу, и тихо сказал:

— Ладно, встретимся ночью, в два часа.

И они поехали дальше, а следом за ними бесшумно двинулась Ишрак; шаги ее полностью заглушал шелест листвы на ветру.

* * *

Изольда лежала в постели и, точно пленница, была привязана к четырем столбикам балдахина за ноги и за руки. Ишрак заботливо укрыла ее одеялом, аккуратно его разгладила и со всех сторон подоткнула.

— До чего же я ненавижу, когда приходится тебя вот так привязывать! — с отвращением сказала она. — Это становится просто невыносимым, Изольда! Ради бога, давай наконец покинем это место. Ты только скажи, что нужно, и я все сделаю. Не могу же я каждый вечер привязывать тебя к кровати, точно какую-то безумицу.

— Я понимаю, как тебе это неприятно, — ответила Изольда, — но рисковать не могу: вдруг я снова начну ходить во сне? Мне этого не вынести. Я не допущу, чтобы и меня охватило безумие. Я не желаю бродить по ночам, точно лунатик, и не хочу снова кричать во сне, потому что мне привиделось нечто ужасное. Но учти, Ишрак: если я сойду с ума, если я действительно сойду с ума, тебе придется меня убить. Это станет последней каплей. Такого, повторяю, мне не вынести.

Ишрак склонилась к подруге и прижалась своей смуглой щекой к ее бледной щеке.

— Этого я никогда сделать не смогу. Нет, не смогу. Но мы станем бороться, и мы обязательно их победим!

— А как быть с этим следователем?

— Он беседует со всеми сестрами по очереди и уже успел довольно много узнать. Даже чересчур много. Его отчет попросту уничтожит аббатство, а вместе с аббатством и твое доброе имя. Все, о чем ему рассказывают монахини, ставится в вину нам с тобой; они постоянно упоминают твое имя и отождествляют начало здешних бед с моментом нашего появления в монастыре. Нам нужно как-то перехватить инициативу. Нам нужно остановить его.

— Остановить? — переспросила Изольда, испуганно глядя на решительное лицо Ишрак.

Та с мрачным видом кивнула.

— Да. Непременно остановить — тем или иным способом. Любым. Мы должны пойти на все, но только прекратить это расследование.

* * *