Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

— Что это?

— Это золото, маленький господин! — Фрейзе чуть не лопался от восторга. — Смотри, гуси кормятся в прибрежных тростниках, а речка выносит туда крупинки золота, вымывая его где-то в горах из золотоносной жилы. Возможно, никто и не знает, где эта жила расположена. Гуси эти крупинки вместе с водой проглатывают, пропускают сквозь себя, и они выходят наружу вместе с их дерьмом, на котором я и поскользнулся. Теперь мне только и нужно, что выяснить, кто владеет этими землями вдоль ручья, выкупить их за гроши и начать золотоносный песок промывать, и вскоре я буду богат, заведу себе красивого коня и целую стаю гончих!

— Это если владелец земель захочет их тебе продать, — предостерег своего приятеля Лука. — Только, по-моему, мы все еще находимся во владениях дона Лукретили. Возможно, он и сам тут золото мыть захочет.

— А я выкуплю у него этот участок, но про золото ничего ему не скажу, — возбужденно заявил Фрейзе. — Я объясню, что давно мечтал жить на берегу такого ручья, что у меня, может, призвание такое — как у этой бедной девочки, его сестры. Я скажу, что сам Господь повелел мне стать отшельником, жить на берегу этого озера и целыми днями молиться.

Лука рассмеялся, представив себе, сколь велика склонность Фрейзе к отшельничеству и молитвам, но тот вдруг предупреждающим жестом поднял руку, призывая его к молчанию.

— Тише, кто-то идет. Давай-ка спрячемся неподалеку и посмотрим.

— А с какой стати нам прятаться? Мы же ничего плохого не делаем.

— Кто его знает, — прошептал Фрейзе. — Мне что-то не хочется, чтобы меня на берегу золотоносного ручья обнаружили.

Они быстро увели коней поглубже в лес и подальше от тропы и стали ждать. Лука даже плащ на голову своему коню набросил, чтобы тот не заржал случайно, а Фрейзе, прижавшись губами к уху своей лошадки, шепнул ей какое-то словечко, та кивнула, словно отлично его поняла, и притихла. Притаившись за деревьями, они увидели, что к ручью по скользкой грязи гуськом пробираются полдюжины монахинь в темно-коричневых рабочих одеяниях. Фрейзе на всякий случай все же нежно прикрыл рукой нос своей лошадке, чтобы та не вздумала их приветствовать.

Последние две монахини вели в поводу ослика, нагруженного тюками грязных шерстяных оческов. Фрейзе и Лука продолжали наблюдать, а монахини тем временем разложили очески в воде по течению ручья, чтобы хорошенько промыть, закрепили их и, развернув осла, отправились в обратный путь. Покорные данному обету, они работали молча, но на обратном пути все же затянули псалом «Господь — Пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться…»[8].

— «Ни в чем не буду нуждаться!» — пробормотал Фрейзе, когда они выбрались из укрытия. — Да пропади они пропадом, я, например, все время нуждаюсь! И очень хочу забыть о нужде! И никогда не перестану мечтать о богатстве. Я всегда буду в чем-нибудь нуждаться! И никогда не перестану мечтать. Так, видно, и буду вечно мечтать да вечно разочарование терпеть, раз уж судьба у меня такая.

— Почему ты так говоришь? — удивился Лука. — Они же просто принесли к ручью очески, чтобы их промыть. Ты по-прежнему можешь купить себе землю вместе с этим ручьем и преспокойно мыть здесь золото.