Дама в черном - Гастон Леру (1993)

Он выпрыгнул во двор из окна и подобрал среди прочих окровавленных булыжников какой-то острый и блестящий камень, а затем поднес его к нашим глазам. Мы узнали древнейший скребок человечества.

XIX. ГЛАВА, в которой Рультабиль приказывает закрыть железные ворота

Орудие убийства принадлежало князю Галичу, но мы не сомневались, что оно было украдено Старым Бобом, и никто еще не забыл, как перед смертью Бернье обвинил Ларсана. При взгляде на покрытый кровью Бернье древнейший скребок, образы Старого Боба и Ларсана вновь объединились в наших встревоженных умах. Госпожа Эдит сразу поняла, что отныне судьба Старого Боба находится в руках Рультабиля. Ему достаточно было рассказать комиссару о странных происшествиях, сопровождавших падение Старого Боба в гроте Ромео и Джульетты, перечислить причины, заставляющие предположить, что Старый Боб и Ларсан — это одно и тоже лицо, повторить, наконец, обвинение последней жертвы Ларсана, и все подозрения правосудия были бы направлены исключительно на покрытую париком голову старого археолога. Госпожа Эдит в глубине души не переставала верить, что Старый Боб, находившийся в замке, был действительно ее дядей. Но она прекрасно понимала и то, что смертоносным скребком невидимый Ларсан нагромоздил вокруг старика столько подозрений, что наказание за это преступление вполне могло пасть и на него. Госпожа Эдит опасалась за судьбу своего дяди и за свою собственную. Она дрожала от ужаса посреди всех этих козней, как насекомое, попавшее под сачок. Таинственный сачок, сотканный Ларсаном из невидимых нитей и накинутый им на старые стены замка Геркулес. Ей казалось, что, сделай она всего лишь одно движение, одно-единственное движение губами — и оба они безвозвратно погибнут. Ей казалось, что адское животное только и ждет этого движения, чтобы поглотить свои жертвы. Поэтому, уже приготовившись говорить, она промолчала, испугавшись, в свою очередь, что заговорит Рультабиль.

Позже она мне призналась, что в эти минуты ощущала чувство ужаса перед Ларсаном, и, может быть, даже большее, чем все мы. Сперва она лишь усмехалась, слушая разговоры об этом оборотне, затем заинтересовалась им в связи с делом Желтой комнаты. Ее забавляло бессилие правосудия и его неспособность объяснить бегство преступника. Потом драма в Четырехугольной башне увлекла ее своей невозможностью объяснить его появление. Но здесь! Здесь, под полуденным солнцем, Ларсан совершил убийство прямо на наших глазах, в том месте, где никого не было, кроме ее самой, Робера Дарзака, Рультабиля, Сэнклера, Старого Боба и матушки Бернье, причем все находились достаточно далеко от привратника и не могли нанести ему смертельный удар. А Бернье обвинил Ларсана! Где же он притаился, этот Ларсан? В чьем теле? Она стояла под сводом, между Робером Дарзаком и мной, а Рультабиль находился перед нами, когда в тени эвкалипта, не менее чем в семи метрах от нас, раздался предсмертный крик. Матушка Бернье ухаживала за старым Бобом и никуда не отлучалась. Таким образом, никто из нас не мог расправиться с беднягой Бернье. На этот раз было непонятно не только, как ОН исчез и как появился. Неясным оставалось и то, каким образом ОН вообще здесь присутствовал. Да, теперь она тоже понимала, что бывают мгновения, когда, думая о Ларсане, можно потерять рассудок.

Никого и ничего вокруг трупа, кроме каменного ножа, украденного старым Бобом. Это было ужасно, и этого было достаточно, чтобы вообразить себе все, что угодно. Подтверждение своих мыслей она видела и в глазах тех, кто находился напротив нее: журналиста и Робера Дарзака.