Ночной администратор - Джон Карре (2016)

– Он хороший человек, – сказала Ивонна. – Занимается антропологией и правами индейцев. Его отец – юрист. Работает с племенем кри. Томас хочет пойти по его стопам. – Она отхлебнула вина из бутылки и снова положила голову Джонатану на грудь.

– Наверное, он мне понравился бы, – вежливо сказал Джонатан, представляя честного мечтателя в аккуратненьком пуловере, строчащего любовные записки на линованной бумаге.

– Ты лжешь. В чем-то ты лжешь, – говорила она, осыпая его поцелуями. – Ты – весь правда, но ты лжешь. Я не понимаю тебя.

– Я в розыске, Ивонна. Натворил в Англии бед.

Она прижалась к нему крепче крепкого.

– Расскажи.

– Мне нужно раздобыть паспорт. Я не швейцарец. Я англичанин.

– Ты – кто?!

Ивонна разволновалась. Нашарила бутылку и приникла к горлышку, наблюдая за Джонатаном искоса.

– Может быть, удастся где-нибудь стянуть, – предположила она. – Наклеим твою фотографию. Один мой приятель так сделал.

– Может быть, – согласился Джонатан.

Она принялась ласкать его. Ее глаза горели.

– Я пытался уже, – сказал он. – Искал в спальных комнатах, смотрел в машинах. Никто здесь с собой паспорт не возит. Заходил на почту, взял формы, изучил формальности. Был в морге. Искал молодого человека моего возраста. Думал, может, удастся заинтересовать кого-то из родственников. Но никогда не знаешь, чем это обернется: а вдруг всех умерших заносят в компьютер в полиции?

– Как тебя зовут? По-настоящему? – прошептала она. – Кто ты? Кто?

На какое-то мгновение на него снизошел удивительный покой.

Он сделал ей последний подарок:

– Пайн. Джонатан Пайн.

* * *

Они не стали одеваться и, когда дождь прекратился, отплыли на катере к острову посередине озера и купались нагишом. Одни на усеянном галькой берегу.

– Через пять недель он защищает диссертацию, – продолжила Ивонна тему.

– А потом?

– Женится на Ивонне.

– А потом?

– На индейские территории. – Она сообщила куда.

Они сделали небольшой заплыв.

– Вместе с тобой? – спросил он.

– Конечно.

– Надолго?

– На пару лет. Видишь ли, мы собираемся делать детей. Не менее шести.

– Будешь верной женой?

– Обязательно. Временами.

– Что там за индейцы?

– В основном из племени кри. Он их любит больше всех. Прекрасно объясняется на их языке.

– А как насчет медового месяца? Есть планы?

– У Томаса? Обедать в «Макдоналдсе» и гонять в хоккей на площадке – все, что нужно.

– Он совсем не любит путешествовать?

– Только по северо-западным территориям. Йеллоунайф. Большое Невольничье озеро. Норман-Уэллс. Все там объездил.

– Я имею в виду заграницу.

Она покачала головой.

– Только не Томас. Говорит, все уже есть в Канаде.

– Что есть?

– Все, что нужно в жизни. Зачем куда-то ездить? Говорит, люди и так слишком много ездят. И он прав, по-моему.

– Значит, паспорт ему ни к чему, – подвел черту Джонатан.

– Иди ты! – ответила девушка. – Поплыли назад.

Когда они поужинали и снова занялись любовью, она сменила гнев на милость и выслушала его план действий.

* * *

Они встречались каждый день или каждую ночь. В короткие предутренние часы, когда Джонатан возвращался с дискотеки, Ивонна в постели ждала его тихую дробь в дверь. Он подходил к ней на цыпочках, и она вбирала его в себя, как последний долгий глоток перед пустыней.

Они почти не двигались. Мансарда была подобна барабану, отвечавшему на любое движение грохотом, который разносился по всему дому. Когда она начинала стонать от наслаждения, он закрывал ей рот ладонью, и она кусала ее, оставляя следы от зубов на большом пальце.

– Если твоя мать застукает нас, она вышвырнет меня на улицу, – предупредил Джонатан.