Свет надежды - Вера Чиркова (2015)

Ему хватило и одной минуты, скользнуть по строчкам взглядом, затем записка перешла к Майке и к Инделирри. Красавица анлезийка, прочтя послание, спокойно сунула его в карман, не сочтя нужным показывать ни восхищённо посматривающему на неё магу, ни мальчишке-телепортисту. И вовсе не из-за недоверия, хотя пока и в самом деле рановато открывать этим двоим все секреты отряда. Просто сейчас всё равно ничего нельзя изменить. И будет невозможно до тех пор, пока они не прибудут в поместье, названное хотомарщику моряной. Ну а Юнхиола сладко спит, Инди сама выдала ей зелье и проследила за тем, как девушка его выпила. Иначе она сидела бы рядом с занавеской, загораживающей Тина, и в её ауре бесновались бы зелёные змеи тревоги и страха за так неожиданно обретённого любимого.

* * *

– Я могу бегать быстро, – честно призналась мангуру моряна, – но не очень долго. А вы, как я знаю, можете бежать целый день. Закат и Тень, друзья Стана, подарившие ему унса, за день пробежали несколько обычных переходов. Зато я могу быстро плыть, и хотя по реке мы не доберёмся прямо до места, зато нас не заметит ни один чужой взгляд. Поэтому давай решать, каким способом будем двигаться?

Гром задумчиво смотрел на неожиданно навязавшуюся спутницу и довольно жмурился. Всё сказанное ею было правдой, вертов обмануть почти невозможно. И эта правда была такой же прекрасной и такой же неожиданной, как и те люди, которые встретили их в лагере, устроенном среди леса. До того момента он даже не мог представить возможности встречи с такой толпой людей с яркими солнечными ореолами, похожими на ауры соратников вертов, оставшихся на крайнем из связки миров. И когда один из них вдруг пришёл на помощь в проклятом храме так неожиданно, словно свалился с неба, мангур уже испытал радостное потрясение.

Но когда анлезиец вывел их на склон и там оказалась целая толпа, а потом начали подходить и прилетать ещё и другие, Гром вдруг ощутил неожиданную горечь. Всё то, о чем они мечтали, лёжа в холодных пещерах и пробираясь заваленными снегом ущельями, оказывается, уже сбылось. И словоохотливый унс со смешным именем Шарик, бегло болтающий на нескольких наречиях и не собирающийся подыхать после завтрака, очень чётко доказывал, как много важных и интересных событий произошло, пока Гром сидел на цепи, глотая беззубым ртом жидкие помои. И это казалось неимоверно обидным и несправедливым… но чуть позже, когда верт без всякого стеснения подслушал их разговоры и изучил эмоции, горечь схлынула как вешняя вода, оставив лишь лёгкое чувство вины. Вовсе не так всё было, как показалось ему на первый взгляд, и этот отряд, состоящий из жителей центрального мира и перенесённых с мира противоположного его родному, был пока первым и единственным и делал одно дело с собратьями Грома.

Оказалось невероятно приятно обнаружить, что незнакомцы, забравшие его порталом из храма, не только не боятся мангура, как прочие жители этого мира, но и относятся к нему с доверием, словно к старинному другу. И не сделали ни малейшей попытки допросить израненного верта или проверить его честность. Сразу положили в отдельной палатке, притащили кучу еды и, выслушав всхлипывающую девчонку, не забывшую в собственном горе про проблему Грома, пока не решавшегося жевать еду неокрепшими горошинками новых зубов, принялись дружно измельчать ножами и руками мясо, копчёности и анлезийские деликатесы.

А тот самый Шарик ловил показанные ему вертом воспоминания и немедленно пересказывал их содержимое притихшим зрителям. А ещё создавал картинки, на которых Гром видел словно со стороны, как он с девчонками убегает от несущегося вслед огненного шара. И впервые за много часов, проведённых в кромешной тьме, прерываемой только появлением очередных наказанных жриц, мангур чувствовал себя почти счастливым.