Мир - Наталья Мар (2019)

– Вот только итоговый тест на профориентацию, у Лешью в реле, показал, что я не император, а косорукий сельский врач. А психология – великая наука.

– Согласен, адовый из тебя властелин. Ну, и что? Я тоже работаю не по специальности.

Одновременно с третьим сигналом Ирмандильо выразительно постучал в иллюминатор.

– Может, утешительный приз? – Бритц протянул роботу алмаз: тот самый, с форменного воротника.

– Ри! – андроид сцапал бриллиант. – Эзер, ты хоть знаешь, как он облегчил бы мне жизнь? Это же не просто камушек. Это триниджет: броня, транспорт и личный ассистент.

Ирмандильо начал сворачивать трап, и опоздавшие наконец зашевелились, чтобы их не оставили на третьем кольце.

Проходя мимо каюты Самины, робот притормозил и прошептал впустую:

– Я знаю, как спасти Брану. Но будет очень больно.

И все-таки прошел мимо. Позже. Такой барьер гнева ощущался снаружи, что зайди он сейчас – девчонка выскочила бы в окно. Нет, с нее хватит. Эта каюта откроется только изнутри.

* * *

Он был один. Всегда. Один против всех – чужих и своих, и теперь, когда напряжение в этой войне достигло предела, он слишком остро почувствовал одиночество. Раньше он думал, что самодостаточен. Одинокий параноик, не врал ли он себе, неспособный на близкие отношения?

Даже у машины, у железного аспида были друзья. Харген шумно выдохнул. Немыслимо! Но он видел сам – на переговорах в синем шаре суда – как сверкал глазами риз Авир, как напряжен и бледен стал Вурис Проци. Внешне оба были холодны, но внутри горели, переживали. Не за короля, а за друга. Целая империя встанет против Эммерхейса, но всегда будут те, кто пойдет с ним до конца.

Что Харген делает не так? Почему за него умирают лишь по приказу? Он недостаточно умен? Может быть. Недостаточно жесток? Быть не может. Да нужен ли ему кто-то, в самом деле? Неужели достойный потомок великих Зури не доберется до вершины без костылей?

Сиби давно исчезла из его личной жизни. Сегодня ее вещи наконец последовали за ней (куда?..), все до единой. Это стало облегчением: вторую неделю Харген избегал показываться дома, избегал разговора о Самине.

Сейчас он отпустил слуг, отключил андроидов и систему управления домом. И даже сигнализацию. Этого требовала встреча, что ждала его с минуты на минуту. Зури прошел через анфиладу широких холлов в пустую гостиную, снимая на ходу жакет. И тут же надел его снова. В последние дни ему вдруг без причины становилось то душно, то зябко. Чувствительность к свету, звуку, касаниям повысилась, как при болезни. Ночью Харген просыпался и бесконечно обновлял новостные ленты, листал социальные сети. Приступы страха оглушали. Страха дурного, иррационального. Он не верил в знаки, но стал бояться внезапной смерти. Все обследования показывали, что все с ним в порядке. Харгену просто было плохо.

Строго в назначенное время он сам открыл ворота для гостевого карфлайта, и минуту спустя чеканный перестук каблуков заполнил жилое крыло.

– Это хорошо, что Вы догадались не зажигать свет, – произнесла Хокс вместо приветствия. Она высилась по стойке «смирно» над софой Харгена: элегантное синее платье, шпильки-небоскребы и маникюр саблезубого тигра. Нет, она не была вульгарна. Полосатой стерве все это действительно шло.

– Это правда, Альда? – Зури перешел к делу без предисловий. – Она жива?

– Самина Зури на Алливее.

– Как давно? Кто донес? Есть доказательства?

– Ее видели мои информаторы из повстанцев, на третьем кольце, не больше суток назад. Изловили в каком-то лесу.

– Если она у шчеров, почему они молчат? Они держат ее в заложниках?

– Не имею понятия. Они не выдвигали ни требований, ни официальных заявлений. Инсайдер говорит, девушку забрали у ручья, раненую, и поначалу даже не узнали. Он услышал ее имя только спустя несколько часов, мельком… Судя по срокам с момента взрыва – это может быть правдой.