Мистерия - Вероника Мелан (2014)

Ледяные дожди, которые без перерыва шли все последние дни, изменили цвет древесных крон с зеленых на бурые, а после и вовсе, как старость прореживает волосы на голове старухи, заставили деревья полысеть. Груды красно-коричневых, непривычных по цвету в это время года листьев плавали в мутных лужах вперемешку с мусором; которые сутки на работу не выходили дворники. Вообще никто не выходил.

Печально.

Дрейк стоял на крыше «Реактора» и смотрел на внезапно возникшие в облаках просветы. Тут и там тучи разошлись, будто в насмешку обнажив голубое небо – смотри, мол, оно еще существует, но ненадолго. Многочасовой ливень прекратился.

Что это – затишье перед бурей? Передышка перед началом глобальной катастрофы? Напоминание о былом? Последние пять минут, чтобы вспомнить самое важное и попрощаться – дымящаяся в руках будущего висельника сигарета?

Он все еще верил, но уже вяло, призрачно. Как будто то была не вера даже, а ее отголосок, тающий в небе след – память о настоящей уверенности, знании о том, что все будет хорошо. Но прощаться он не будет – не готов. И никогда не будет готов.

Дрейк, возможно, погряз бы в мрачных мыслях окончательно, если бы не раздавшиеся за спиной спешные шаги. Быстрые и неровные – шаги крайне взволнованного человека. Уже по коснувшемуся затылка полю Дрейк понял, что это Джон.

Взволнованный нервный Джон? Это уже интересно. Что-то случилось?

– Сигнал! Пришел сигнал, Дрейк!

Начальник резко развернулся – забыл и про небо, и про конец света, хотя тот все еще насмешливо пялился на мелких людишек сквозь образовавшиеся в облаках рваные дыры.

– Сигнал от Стива?

– Да, от обоих…

– Что? – Дрейк мигнул. – От обоих Стивов?

– Нет, от Стива и кого-то еще. Пришло два сигнала – второй с браслета Аарона. Похоже, у нас гость.

– Собирай машину. Едем!

И откуда только возникла в голосе прежняя сталь, в руках сила, а в сердце та самая уверенность, которую Дрейк тщетно силился отыскать внутри себя все последние часы?

Вот оно – свершилось. Нет, конечно, еще ничего неизвестно, совсем ничего, но все же концу света уже можно показать если не средний палец, то хотя бы кулак.

* * *

Все, что происходило после нажатия на кнопку, Тайра помнила расплывчато.

Первое и болезненно яркое ощущение – это холодный, почти ледяной влажный воздух, окутавший неготовое к резкой смене температурного режима тело. Она моментально задубела, и ладно бы только это, но уже через секунду после того, как ее ступни коснулись не менее холодной комковатой сырой земли, все внутренние органы вдруг налились свинцовой тяжестью, руки и ноги прибавили в весе, голова отяжелела. Что это – незнакомое притяжение поверхности чужого мира, к которому она оказалась неприспособленной, или же нагрянувшая за беглянкой смерть?

– Не могу… стоять… – Прошептала Тайра Стиву и почти рухнула на землю.

А дальше одни обрывки и прорехи в целостности восприятия.

Притянувшие ее к себе теплые руки, накинутая на плечи куртка, мерное укачивание и многократное повторение слов «держись, уже скоро». Что-то должно было случиться скоро, но все не случалось, и это «скоро» растянулось для нее в наполненную мучительным ознобом, болью в висках и стуком собственных зубов вечность.

А потом резкий свет и голоса. Много рук – не одна пара, а, кажется, три-четыре, и холод вдруг сменился теплом и тряской, под спиной вместо комьев земли прохладная тугая кожа, греющий ее ладони в своих Стив, но она все никак не могла перестать дрожать.

Слух ловил слова, и мозг был в состоянии разобрать их, но Тайра постоянно теряла связь с окружающим пространством – ей казалось, что из Коридора она попала в очередное новое для себя небытие.

– Стив… Как же я рад тебя видеть, не описать! – Чужой незнакомый голос. – Ты голоден? Ранен? Что? Скажи, что тебе потребуется прежде всего?