Вечером, после ужина, на который путешественницу не пригласили, Риата зажгла светильник и ушла на кухню помогать Кривой Ложке. Её хозяйка хотела раздеться и лечь спать, но тут Вестакия попросила разрешения войти к ней в комнату.

— Меня сегодня навестили подруги, — явно волнуясь, проговорила дочь консула.

— Я слышала, — кивнула собеседница. — Но что же вы стоите у двери? Садитесь.

— Вы, наверное, обиделись, что я ничего не сказала им о вас, — примостившись на край табурета, девушка в волнении теребила ткань платья. — Вы же тоже там были. На хуторе Руба Остия Круна. Вы помогали меня искать…

Под пристальным взглядом собеседницы девушка, окончательно смутившись, замолчала. Путешественница тоже говорить не спешила, гадая, к чему это вступление?

— Родители велели мне молчать о вас, госпожа Ника, — наконец выдавила из себя дочь морехода, и отвернувшись, смахнула слезу тыльной стороной ладони. — Простите меня, но я не могла их ослушаться.

Попаданка перевела дух.

— Не за что, госпожа Вестакия, — облегчённо рассмеялась она. — Поверьте, мне совсем ни к чему такая слава. Чем меньше людей узнают о моём участии в ваших поисках — тем лучше.

— Но почему? — растерянно, даже с какой-то обидой спросила дочь консула.

Ника успела о многом передумать за последние дни. То, что Картен по своим причинам совсем не афиширует, а то и скрывает её роль в освобождении дочери, даже полезно, особенно в перспективе нового опасного путешествия. Добрые жители Канакерна ещё долго не забудут о более чем щедром обещании консула. И среди них могут отыскаться желающие лишить чужестранку честно заработанных денег, возможно, вместе с головой. Так что это как раз тот случай, когда широкая известность грозит большими неприятностями. Разумеется, она не стала делиться с собеседницей своими размышлениями, ограничившись более понятными словами:

— Я не обижаюсь, госпожа Вестакия. Ваш отец — мудрый человек. Если он не хочет привлекать ко мне внимание, значит, так надо.

— Вы правда так думаете? — подалась вперёд девушка.

— Уверена, что господину Картену виднее, — твёрдо заявила путешественница. — Но всё равно, мне очень приятно ваше отношение ко мне.

— Вы же моя лучшая подруга, — собеседница улыбнулась.

Радость от встречи с дочерью едва не заставила Картенов забыть об Ангипариях, и так получилось, что празднование возвращения Вестакии плавно перешло в торжества в честь богини плодородия Ангипы.

Сидя наверху в своей комнате гостья с интересом наблюдала за царившей во дворе суматохой. После завтрака она выпросила для своей рабыни разрешение отлучиться в город. Поначалу хозяйка дома взвилась на дыбы, напомнив о предпраздничных хлопотах. Но когда узнала, зачем Ника отправляет свою невольницу, согласилась и даже дала несколько советов.

Путешественница поручила рабыне обойти местные гостиницы, чтобы найти подходящую комнату на несколько дней. Девушка уже успела убедиться, что Риата, несмотря на всю свою жуликоватость и чрезмерную любовь к плотским утехам, обладает незаурядным талантом располагать к себе людей, легко выведывая у них нужные сведения.

Ника знала, что в здании театра имеются жилые комнаты. Но во-первых, артисты могут и не брать с собой попутчиков, во-вторых, неизвестно, есть ли там свободные помещения, а в третьих, путешественнице просто стало жаль невольницу, которую Тервия совсем замучила со своими праздниками. Пусть лучше гуляет по городу, чем работает на кухне.

Очевидно, рабыня поняла намёк и где-то полдня пропадала. Обозлённая супруга консула пожелала лично присутствовать при их разговоре. Нисколько не смущаясь, невольница выдала полный расклад по каждой гостинице с характеристиками хозяев, чистоты комнат и качества блюд. Разумеется, Тервия не смогла удержаться от некоторых критических замечаний, но ничего не смогла возразить или дополнить по существу.

— Спасибо, Риата, — поблагодарила женщину Ника. — Ты прекрасно выполнила приказ.