Мемуары папы Муми-тролля - Туве Янссон (2018)

Дорогой читатель, ради твоего же блага я прошу тебя остерегаться мюмл. Они интересуются всем подряд и совершенно не могут понять, что сами они тебе неинтересны.

Итак, против собственной воли я основал колонию вместе с дочерью Мюмлы, Шусселем и Юксаре. Мы собрались в брошенной рубке Фредриксона.

— Вот что я вам скажу, — заявила дочь Мюмлы. — Я спросила у мамы, кто такие колонисты. Она думает, что колонисты — это те, кто ужасно не любит одиночества. Поэтому они селятся вместе, как можно ближе друг к другу. Правда, со временем они начинают ужасно ссориться, но это всё равно веселей, чем когда ты живёшь один и ссориться не с кем! Мама просила меня быть поосторожней.

За её словами последовала недовольная тишина.

— Неужели нам обязательно теперь ссориться? — испуганно спросил Шуссель. — Я очень не люблю ссориться! Простите, но ссоры — это так печально!

— Всё не так! — воскликнул Юксаре. — Колония — это место, где живут тихо и мирно и как можно дальше друг от друга. Иногда там случается что-нибудь необычное, но потом снова наступают мир и тишина… Кто-то, положим, живёт на яблоне. Песни, солнечный свет, безмятежный утренний сон, сами понимаете. Никто не стоит на ушах и не твердит тебе про всякие важные вещи, которые надо сделать и никак нельзя отложить… Дела делаются сами, без всякого твоего участия!

— А они так могут — делаться сами? — уточнил Шуссель.

— Ну конечно, — мечтательно проговорил Юксаре. — Просто не надо ни во что вмешиваться. Апельсины зреют, цветы распускаются, время от времени рождается новый Юксаре, чтобы есть эти апельсины и нюхать цветы. А сверху на всё это светит солнце.

— Нет! Это никакая не колония! — крикнул я. — Колония, по-моему, — это такая компания, которая живёт вольно, не подчиняясь никаким законам! Колонисты делают всякие потрясающие вещи, немножко страшные, такие, на которые никто другой не отважится.

— Какие? — заинтересовалась дочь Мюмлы.

— Увидите, — загадочно ответил я. — В следующую пятницу, в полночь! Обещаю, вы удивитесь!

Шуссель закричал «ура!». Дочь Мюмлы захлопала в ладоши.

Однако страшная правда состояла в том, что я понятия не имел, чем удивлю их в следующую пятницу.

Мы немедленно условились о полной независимости.

Юксаре поселился на яблоне рядом с домом Мюмлы. Дочь Мюмлы заявила, что будет спать каждую ночь на новом месте, чтобы почувствовать свободу, а Шуссель по-прежнему жил в кофейной банке.

Исполненный некоторой меланхолии, я занял ходовую рубку. Её установили на одинокой прибрежной скале, и больше всего она напоминала обломок кораблекрушения, выброшенный на сушу. Я отчетливо помню, как стоял, глядя на старые инструменты Фредриксона. Хемули из гвардии Самодержца их не взяли, потому что инструменты эти были недостаточно хороши для придворного изобретателя.

Я подумал тогда: самое время затеять что-то такое же замечательное, как и его изобретения. Чем же мне удивить моих колонистов? Они ведь ждут, а скоро пятница, и я слишком много говорил о своих талантах…

На секунду мне стало нехорошо, я смотрел на волны, катившиеся мимо, и представлял, как Фредриксон всё строит, строит, придумывает всё новые изобретения и совершенно обо мне забыл.

Я почти уже жалел, что не родился хаттифнатом под неопределёнными и дрейфующими хаттифнатскими звёздами, так чтобы никто ничего от меня не ждал и я мог бы точно так же дрейфовать к недостижимому горизонту, не вступая ни с кем в разговоры и ни о чём не заботясь.