Два дня - Рэндалл Силвис (2019)

Дом отозвался ему тишиной. Сержант опустил глаза. Засова на двери не было. Демарко прокрутил в голове все варианты. Этот вход в дом Бонни хорошо просматривался с задних веранд двух соседних домов, но вряд ли соседи за ним наблюдали. Весь микрорайон казался очень тихим, «спальным»; некогда фешенебельный, он уже давно стал обителью школьных преподавателей, малых предпринимателей и рабочих среднего возраста, среднего класса, пытающихся выживать в своих первых собственных домовладениях. Наверняка все они были слишком заняты добыванием себе средств на жизнь, чтобы обращать внимание на человека, прильнувшего к задней двери Бонни и прикрывавшего своим телом кредитку, скользившую вдоль дверного косяка.

Через минуту Демарко был уже внутри. Прикрыв за собой дверь, он застыл неподвижно на месте и прислушался. Но, кроме характерного гула холодильника и тиканья настенных часов, сержант ничего не услышал.

Ступая на цыпочках, Демарко пересек кухню и остановился на пороге длинной, узкой гостиной. И, заметив на ее полу жуткий ворсистый ковер безжизненного бледно-зеленого цвета, уже смелее вошел внутрь. Гостиная сообщалась с маленьким темным проходом. Не спуская с него глаз, Демарко направился через гостиную к коридору. Если Бонни была дома, то, скорее всего, находилась в спальне, – рассудил сержант. И ему оставалось только надеяться, что, кроме нее, в спальне больше никого не было.

В доме Бонни оказалось целых три спальни. Первая была абсолютно пустой, на полу во второй лежал лишь ничем не покрытый футон, а третья спальня была меблирована массивным гарнитуром в миссионерском стиле. В ней стояли трюмо с зеркалом из мореного дуба, комод, две прикроватные тумбочки и неубранная кровать. На полу валялось несколько одежных вешалок, а дверь в стенной шкаф была распахнута настежь.

Демарко включил в этой спальне свет. Вмятины на обеих подушках. Стенной шкаф наполовину пуст. Еще одна кучка вешалок на полу. В комнате пахло табачным дымом. Разве Бонни курила? Хьюстон точно не курил, – Демарко был в этом уверен. И чья голова оставила вмятину на второй подушке? Голова Хьюстона или кого-то другого? Выключив свет, сержант вернулся в гостиную.

На журнальном столике перед софой стояли две пустые бутылки из-под пива. Слева от дальней бутылки Демарко заметил блюдце с тремя сигаретными окурками. «Какие варианты? – спросил сам себя сержант и сам же себе ответил: – Бонни курит, Хьюстон нет. Или тот другой мужчина не курит. Или, наоборот, другой мужчина курит, а Бонни нет». На фильтрах выкуренных сигарет следов помады не было.

Вернувшись в машину, Демарко связался с начальником.

– Мне срочно нужен ордер на обыск. И как только ты его получишь, пришли мне бригаду экспертов – снять отпечатки. Бонни смылась. Но с ней кто-то был. Они оставили пару пивных бутылок и полное блюдце окурков в гостиной.

– А откуда ты все это знаешь? – поинтересовался Боуэн.

– Разглядел в окно.

– И что, занавески были раздвинуты?

Демарко покосился на зеркальное окно с плотно зашторенными занавесками.

– Ну а как ты думаешь, я смог бы хоть что-нибудь разглядеть, будь они зашторены? Да, кстати, возьми еще ордер на обыск «Уисперса».

– И на каком основании прикажешь мне это сделать?

– А на таком, что Бонни провела с Хьюстоном ночь две недели тому назад. И наврала мне об этом с три короба. К тому же она достаточно умна, чтобы понимать, что я быстро вычислю ее ложь. И теперь, когда Хьюстон прячется неизвестно где, а его семья убита, она сбегает из своего дома, прихватив с собой почти всю одежду.

– А ты не думаешь, что она просто отнесла ее в химчистку?

– А ты не думаешь, что теперь тебе придется самому заезжать за своим гребаным рулетом со шпинатом?

Когда Демарко закончил разговор, Морган спросил:

– Куда теперь?

Сержант похлопал по нагрудному карману:

– Похоже, я где-то посеял ручку.

– В бардачке валяются две или три ручки. Берите любую.