Отец наших отцов - Бернард Вербер (2019)

Желая убедить своих слушателей, Джеймс Макфиддл показал им фотографии младенцев.

– Если опустить новорожденного в воду, лишь только он покинул материнское чрево, он сможет там находиться без всяких проблем. Он обладает плавательным инстинктом.

На это Исидор возразил, что достаточно взять новорожденного за ножки и пошлепать, как он мигом перейдет из стадии рыбы в стадию млекопитающего, дышащего атмосферным воздухом.

– Вот именно, здесь важный нюанс! Мы отодвигаем его инстинкты, вызываем шлепаньем первый плач. Первое насилие! Мы заставляем рыбу помимо ее воли эволюционировать в сухопутное млекопитающее.

Небо еще сильнее нахмурилось, и шотландец сильнее отвернул фитиль керосиновой лампы. Приподнявшийся огонек высветил у него за спиной трофеи подводной охоты. Вероятно, палеонтолог черпал свои убеждения в погружениях у берегов Занзибара по выходным дням.

– Я верю, что мы вышли из воды, и считаю, что мы туда вернемся, – добавил он. – Хотите вдохновляющую подробность? Насчитывается все больше лысых мужчин. Наши носы укорачиваются. Мы становимся все более аэродинамичными. Это постепенная подготовка к предстоящей метаморфозе – переселению в наш подводный дом.

Журналисты медленно переваривали эту поразительную теорию.

– Тогда библейский Эдем – это океан? – пискнула Лукреция.

– Есть одна проблема: отсутствие доказательств, окаменелых останков, – напомнил Исидор.

– Пойди выуди окаменелости с океанского дня! Но благодаря новейшим батискафам эта проблема будет решена. Уверен, рано или поздно будет найдена обезьяна с плавниками, она и окажется истинным недостающим звеном. Вероятно, она будет похожа на ламантинов – странных созданий, которых моряки Улисса принимали за сирен. Между прочим, нашими истинными предками могут оказаться именно ламантины.

Он покопался в коробке и достал книгу мифов.

– Об этом всегда толковали все древние мифы. У вавилонян океан – прародитель мира, из него вышла божественная пара: Абзу, пресная вода, и Тиамат, соленая вода. Их союз даровал жизнь Лахму и Лахаму, двух первым протолюдям. У ассирийцев человек вышел из Намму, безбрежного моря. У индуистов в молочном океане зародились змей вечности Ананда и черепаха Вишну, держащая на себе мир; вместе они взбаламутили море, что привело к появлению человека. У японцев Изанаги и Изанами, мужество и женственность, спустились с радуги, произвели на свет младенца-пиявку и выпустили его в океан.

– Не на это ли намекает миф об Атлантиде? – подсказала Лукреция.

– Во всяком случае, на это намекает миф о Потопе. Человек, спасенный из воды.

В этот самый момент с небес на землю обрушился грозивший библейским потопом ливень. Он лупил по крыше, как молотом, небо трескалось от раскатов грома.

– Не обращайте внимания, заурядная тропическая гроза, здесь это обычное дело, глазом не успеете моргнуть, как опять засияет солнце, – заявил гостеприимный хозяин дома, перекрикивая небесную стихию, норовившую обрушить небо на землю, и оглушительный, как из пушки, шум усиливавшегося ливня.

Исидор Каценберг сменил тему и заговорил о профессоре Аджемьяне. Не обращая внимания на шум дождя, он поведал об их расследовании и завершил рассказ эпизодом с похищением колбасницы Элюан.

Этот отчет заинтересовал Джеймса Макфиддла. Он тоже не мог представить, чтобы настоящая обезьяна демонстрировала такие изощренные навыки, и склонялся к мысли, что кто-то из сторонников Аджемьяна попытался таким способом заставить упорную женщину признать правоту взглядов покойного.

Он взял с полки географическую карту и показал гостям место, где профессор Аджемьян, по его мнению, проводил свои последние раскопки, – Северный Лаэтоли, одно из ответвлений ущелья Олдувай.

Происходившее снаружи уже нельзя было назвать грозой: на бунгало обрушился форменный потоп.

– Не волнуйтесь, дом крепкий, устоит, – заверил гостей палеонтолог в тот самый момент, когда под его ногами раздался сухой треск.