Канцелярская крыса - Константин Соловьев (2020)

Справедливости ради стоило отметить, что тоннели не были столь узки, как представлялось Герти поначалу. Их диаметр был достаточно широк для того, чтоб Герти и мистер Беллигейл могли свободно идти плечом к плечу, а сопровождающие их техники, двигающиеся впереди, нести многочисленные баулы и саквояжи с оборудованием. Лампы здесь были редки, да и те, что горели, имели привычку часто мигать или даже тухнуть, погружая тоннели в непроглядный мрак, от которого у Герти стыли пятки. По счастью, у всех имелись с собой гальванические фонарики, помогавшие разгонять темноту.

Кроме того, тут царил отвратительный запах, характерный для всех помещений, волей рока или чьей-то злой воли закопанных ниже уровня земли. Пахло затхлым, кислым и гнилым, как обычно пахнет в погребе, давно заброшенном хозяевами, где все содержимое успело прогнить и прорасти.

И насекомые. Герти отчего-то полагал, что в безлюдных тоннелях под Канцелярией должно быть безжизненно, но ошибся и тут. Подземные тоннели кишели насекомыми, причем временами попадались столь жуткие, что, сам Александр Халидей[120], пожалуй, счел бы разумным пуститься от них наутек. Некоторые из них ползали по бетонным стенам, извиваясь самым отвратительным образом, некоторые копошились под ногами, впервые за свою недолгую жизнь, должно быть, оказавшись на свету. Герти то и дело переходилось переступать наибольшие их скопления и надеяться, что какой-нибудь представитель фауны Нового Бангора не шлепнется ему на голову.

А еще здесь можно было разглядеть истинные корни «Лихтбрингта». Из бетонных сводов выглядывало бесчисленное множество маслянисто блестящих труб и гофрированных кабелей. Все они тянулись хаотично, переплетаясь временами друг с другом так плотно, что можно было представить их сетью хищного подземного паука.

Герти уже трижды пожалел о том, что сунулся сюда, а не остался ждать техническую команду наверху. Здраво рассуждая, какой в нем здесь толк? Он ничего не смыслит в механике, не говоря уже о потрохах сложнейшей счислительной машины. Он не любит темноты и сырости. А еще его охватывает дрожь при виде мистера Беллигейла или кого-то из его крысиной своры. Но нет, вызвался идти по доброй воле. И зачем? Рисовался? Хотел произвести впечатление?.. Ну не дурак ли?

— Не самое удачное место для размещения важного оборудования, — пробормотал Герти, чтобы хоть на миг нарушить тягостную и липкую подземную тишину.

— Наилучшее место, — возразил мистер Беллигейл. Он тоже был вооружен гальваническим фонариком, но даже не подумал сменить свой черный костюм на что-то более подходящее для прогулок. Оттого время от времени сливался со здешней темнотой, будто растворяясь в ней, — Все каналы связи «Лихтбрингта» многократно дублированы и защищены. Они разрабатывались для самых неблагополучных вариантов, включая извержение вулкана или бомбардировку острова вражеским флотом. Но центральный пульт управления машины требовалось расположить как можно дальше от всего, что представляет для него потенциальную опасность. По сути, он заперт в бронированном подземном саркофаге и защищен многотонными дверями, по надежности превосходящие даже банковские.

Герти с отвращением оторвал от пиджака клок липкой паутины.

— Местечко выглядит не очень ухоженным. Судя по всему, не часто вашего «Лихтбрингта» здесь навещают, а?

— Он не требует постоянной заботы, — невозмутимо отозвался мистер Беллигейл, в очередной раз сливаясь с темнотой, — Мы проводим ежегодную инспекцию центра управления, но ни разу нам не приходилось вмешиваться в его работу. Разве что подновить краску.

— То есть, этого железного болванчика не требуется даже смазывать и чистить от ржавчины?