Сказки старого шута - Наталья Никанорова (2020)

Мать-настоятельница Фаустина была немолода. Её доброе смуглое лицо было испещрено морщинами, белый платок придавал ей ту необходимую строгость, которой она сама в беседах с воспитанницами старалась избегать, понимая, что девочки ещё очень молоды и ко всем их шалостям и проказам нужно быть более снисходительной, но и не потакать им во всём, разумеется. Сёстры преклонялись перед ней, понимая, что любая её преемница, каким бы ангельским характером она не обладала, вряд ли сможет так же хорошо управлять монастырём.

— Я привела их, — сказала сестра Клод.

— Хорошо, пусть войдут.

Девочки прошли и встали вдоль стены.

— Я приказала сестре Клод, чтобы она передала вам письмо, — начала мать-настоятельница. — Вы прочли его?

— Вчера мы обсуждали с сестрой Франсуазой, где лучше разбить садик с лекарственными травами, потом сестра Кристина попросила её проводить в больничное крыло, письмо я передала только вечером, это моя вина, матушка, — опустив голову, призналась сестра Клод.

— Что с сестрой Кристиной?

— Она опять кашляла кровью.

Мать-настоятельница перекрестилась и забормотала молитву. Девочки последовали её примеру.

— Должна вам сообщить, девочки, — наконец сказала она, — что вам придётся задержаться в монастыре.

— Матушка, я читала письмо, — опустив голову, заговорила Мари. — Кюре Рейно пишет, что в нашей деревне голод.

— Срок вашего обучения заканчивается через два месяца, — тяжело вздохнув, сказала настоятельница, — но, очевидно, из-за последних неприятных событий ваша матушка не внесла плату за ваше обучение. Вы хорошие ученицы, хотя на вашей совести немало грешков, и мне было бы больно расставаться с вами. Поэтому я предлагаю вам хорошо подумать и остаться в монастыре в качестве послушниц. Обдумайте всё хорошенько, не здесь, посоветуйтесь с подругами, напишите родным и через неделю дайте мне ответ, а сейчас идите, молитва подходит к концу. Восславьте Господа нашего. Ступайте.

Глава 3.Побег

Как и обещала сестра Клод, она позаботилась, чтобы у каждой воспитанницы нашлось дело. После утренней молитвы Клара и Гертруда остались помогать сестре Жасинте в трапезной, старшие девочки вместе с сестрой Агнес вышивали пелену для алтаря, Катрин, Мари и Жанну отправили убираться в галерею, все были лишены завтрака.

Жанна яростно протирала витраж, стоя на деревянной лесенке и подоткнув подол, чтобы не мешался.

— Ну, матушка, — цедила она сквозь зубы, — удружила, нечего сказать.

Медовые локоны выбились из-под синего платка и вызывающе торчали, но Жанна этого не замечала.

Мари осторожно мыла окно, забранное решёткой. Её карие глаза потемнели и губы, всегда готовые к улыбке, были поджаты. Задумавшись, она сняла платок и густые чёрные волосы рассыпались по её плечам. Наконец она приняла какое-то решение.

— Бежим, — она потянула сестру за рукав.

Та с готовностью спрыгнула с лестницы:

— Куда?

— Сначала в конюшню к дядюшке Пьеру, а потом нужно навестить Сандро.

Жанна оглянулась в сторону Катрин, девушка сосредоточенно подметала пол и, казалось, ничего не замечала вокруг себя.

Мари недобро усмехнулась и надела платок, вид у неё был далеко не покорный.

— Катрин, — позвала она.

Девушка с готовностью обернулась.

— Тут только что проходила сестра Франсуаза, сказала, чтобы ты, если хочешь, шла к ней, вы будете приводить в порядок монастырский сад с сестрой Клод, она обещала договориться.

— А как же? — Катрин обвела взглядом длиннющую галерею.

— Не беспокойся, — подала голос Жанна, уловившая замысел сестры, — до обеда мы справимся.

— Ну тогда я пошла? — с нескрываемой радостью спросила Катрин.

— Конечно! — хором ответили девочки.

— Далеко ли собрались, красавицы? — приветствовал их дядюшка Пьер. Очевидно, он только что чистил стойла, к стене были прислонены вилы.