Папа для двойняшек - Галлея Сандер-Лин (2020)

Дотянувшись до тумбочки, Виолетта поменяла Ярику охлаждающий пластырь, подтянула уголок сползшего одеяла и вновь заснула. А на утро проснулась с ним лицом к лицу. Под его глазами залегли круги, ресницы бросали тени на щёки, но он не стонал и не морщился, спал спокойно. Однако стоило ей пошевелиться (она собиралась отлучиться в уборную), как Яр приоткрыл глаза и придержал её за талию. Ну вот, опять не хочет отпускать.

Уютный, сонный, он выглядел сейчас очень мило. Хм, он из-за слабости такой? Или Виола просто раньше не замечала эту его черту? В этот момент она была рада, что на ней маска, потому что к щекам отчего-то прилика кровь.

— Я ненадолго, схожу умоюсь и завтрак тебе принесу, — сказала Виолетта и отклеила у него со лба пластырь, а потом приложила ладошку. — Как ты?

— Лучше, — прохрипел он. — Благодаря тебе.

— Благодаря себе самому, — возразила она. — Потому что ты молодец. Жди меня…

— Жду, — донеслось ей вслед. — Всегда буду ждать… — услышала Виола, когда уже закрывала дверь.

Наскоро умывшись, она отправилась на кухню. Чёрт-чёрт-чёрт! Да что же с ней всё-таки творится?! Виолетта яростно замешивала омлет и размышляла о событиях последних дней и бессонной ночи у постели мужа. Кажется, её сердце действительно постепенно отпускает Тимура. Прошли годы, а он всё такой же: прёт по головам, не разбирая дороги и от большой любви круша даже то, что дорого. А Яр другой, совсем другой. Он бережёт и лелеет, оберегает и охраняет.

Наверное, Гаджиев не зря вернулся в её жизнь, сама судьба его привела. Да, ей нужна была эта новая встреча с Гадом, чтобы отпустить его, победить, освободить от него сердце и окончательно разобраться в себе… и чтобы «заметить» и «разглядеть» Ярика. Иначе почему всё так? Почему она из кожи вон лезла, чтобы Яру стало лучше? Просто благодарность и дружеские чувства? Но бывает ли благодарность настолько большой, что сердце в груди больно ухает и сходит с ума, а в груди тянет и ноет, словно её раздирают изнутри?!

Всё ещё находясь в смятении, Виола нагрузила поднос едой и отваром и вернулась в спальню супруга.

— Я сбросил сообщение шефу, что заболел, — сообщил он.

— Молодец, а то я сама хотела ему позвонить.

— Но всё равно хочу выйти на работу как можно скорее: ты же знаешь, сейчас очень ответственный период… — бодро начал Ланин и закашлялся.

— Нет, это не период ответственный, а ты, даже слишком, — она присела на кровать и, поправив маску, поставила поднос на колени мужа, который полусидел в постели, подложив под спину пару подушек. — Хотя я такая же: даже больничный взять не могу, потому что у ребят турнир на носу.

— Мы с тобой два сапога пара, — он приступил к завтраку, а она раздвинула шторы, впуская в комнату солнечный свет.

Когда Ярослав поел и выпил лекарство, Виолетта отправила его в уборную, а сама перестелила ему постельное бельё, проветрила комнату и тоже быстро позавтракала, после чего вернулась в его спальню и разложила на столе переводы. Обычно она предпочитала работать у себя, но сегодня ей будет спокойнее, если сможет видеть состояние Яра.



— Кстати, что это? — Ярик, который уютно устроился в свежей постели, вытащил из-под одеяла руку и кивнул на браслет-оберег.

— Ты же просил у меня подарок… Это оберег, пусть хранит тебя.

Он прошёлся пальцами по гладким бусинам и улыбнулся:

— Спасибо.

— Будешь носить? — её взгляд остановился на его запястье. — Не припоминаю, чтобы ты увлекался подобным, но всё равно не удержалась…

— Раз ты подарила, значит, буду, — Яр тряхнул рукой. — Кстати, у меня тоже есть для тебя подарок. Вернее, для нас с тобой, — и, потянувшись, достал из прикроватной тумбочки коробочку, в которой лежали парные кулоны, будто отражающие друг друга. — Я купил их, когда мы ходили в торговый центр за игрушками.

— Я браслет тоже тогда купила.