Никто не мешал мне найти другого мужчину – достойного, надежного, щедрого, – но как только я представляла, что Саша об этом узнает, сразу отказывалась от этой мысли. Ведь если бы он узнал, то подумал бы, что я быстро забыла о нем. Значит, никаких серьезных чувств у меня и не было. Подумал бы, что я, ветреная и легкомысленная, из-за него даже не страдаю. А ведь он должен знать, чертов придурок, как его до сих пор люблю.

А-а-а! Ужас. Мрак…

Подобными мыслями выносила себе мозг все лето. Ужасное лето, черное, гнилое, мерзкое. Врезавшееся в память горькой пощечиной с привкусом плевков и обид.

Я даже с Митей неделю назад поссорилась из-за Саши. Он просто

крикнул мне в трубку, что устал про него слушать, что ему надоели все эти

сопли, жалобы и рыдания. Сказал, что, если бы хотела, давно бы сама все

прекратила и не вела бы себя, словно тряпка. Попросил, чтобы отстала от него с этим бредом. И бросил трубку.

На работе с того дня я закрывалась в кабинете и даже носа не показывала на кухню. Чувствовала, что скоро взорвусь. Нельзя же было все время жить на пределе. Когда-нибудь должен был случиться сбой, который положил бы конец всему, но мой организм, как ни странно, продолжал стойко все это выносить.

Это была наша с Митей первая ссора, и я даже не знала, стоит ли мне приходить, чтобы помириться. С Антоном почти не виделась – не хотела. Зато за это время наладились отношения с Марком. Поняла, что у меня есть старые друзья, готовые поддержать в любой момент. Ведь когда-то мы неплохо ладили и проводили вместе много времени. Вот и этим летом несколько раз встречались, ездили отдыхать, могли просто поставить машину так, чтобы было видно весь город, и накачаться коньяком, рассказывая друг другу о проблемах.

Я поддерживала его, пыталась давать советы, направляла. Сидя в его машине и глядя на огни города, мы уже не были начальником и подчиненной, мы были добрыми приятелями, чьи корабли прибил к берегу сильный шторм. На его единственную попытку поцеловать меня просто улыбнулась и попросила не портить то, что мы имеем сейчас. Он тогда сжал мою руку и сказал, что бесконечно обожает, а я ответила, что благодарна за данную им мне путевку в жизнь.

Странно, но не было во мне ни малейшего желания спать с каким-то другим мужчиной, кроме любимого. А один раз ночью мы с Марком катались по городу, скупая шаурму и сладкую вату. Хохотали, как безумные. Он позволил мне сесть за руль, как когда-то прежде. И я, наконец, почувствовала, что у меня есть хоть один близкий человек, которому

нужна. В два ночи мы приехали забрать Женю из подпольного казино, где

тот просаживал деньги в игровые автоматы и рулетку, зашли и остались.

Единственное, что помню это, как до утра кидала монеты в отверстия

одноруких бандитов, нажимала кнопочки и весело визжала. Как мы с Женей

снимали выигрыш, тут же брали еще пива и продолжали. Помню, как Марк

потешался над нами, когда мы наперегонки бегали от одного автомата к другому. Он же и затеял перепалку, отбивая от меня навязчивых кавалеров. Мне тогда жутко понравилось, что за меня заступились. В ту ночь я выиграла

для них чертову кучу денег, которую и обнаружила наутро в своем кармане.

Видимо, именно Марик заботливо положил мне их туда. Выпив таблетку от головной боли, сходила, заплатила этими деньгами за квартиру и коммунальные услуги. Мысленно поблагодарила своих добродетелей и пообещала себе больше никогда не заниматься подобными вещами. Уж слишком быстро азартные игры затягивали.