Инквизитор - Борис Конофальский (2018)

— Десять крейцеров, — сказал Сыч, — да еще что б, не на полу, а на кровати, и что бы простыня была.

— Ух ты, и что есть желающие? — не отставал Еган.

— Желающих то полно, — заверил Сыч, — на нее все облизываются, да только вот не у всех есть деньга на нее.

— Это ты на нее все деньги то спустил? — спросил Волков.

— А на кого же еще, уж не на тех шаболд, — он кивнул на группку потрепанных трактирных девок.

Волков поманил Брунхильду пальцем. Девица тут же встала и гордо пошла к нему, не быстро, чтобы не подумали, что бежала-спотыкалась, авось не рвань кабацкая. Она чуть улыбаясь. Собирала на себя взгляды жадные от постояльцев, завистливые от местных баб. Встала рядом с солдатом. Поздоровалась.

— Ты ли это Брунхильда? — спросил Волков.

— Так, я, а вы, что ж не признали сразу?

— Да разве ж тебя теперь признает кто? Я ж тебя видал в лохмотьях, да с власами нечесаными. Да с синим ухом. А теперь ты вон какая, прямо госпожа, только по кольцу и признал, — сказал солдат, указывая на кольцо, что он ей дарил.

— Забыли меня, а я ж вам ногу шила, — напомнила девушка.

— Да не забыл я тебя, не признал. Вон ты, какая красивая стала, говорят, мужики по тебе сохнут.

— Этот что ли, — Брунхильда взглянула на Сыча, — да ничто, пусть сохнет, может хоть мыться научится.

Сыч смотрел на девушку печально.

— А ты что же это, в девки подалась? — поинтересовался Еган.

— А ты чего спрашиваешь? Горишься, что ли, может жениться, по второму разу надумал, как от старой жены сбежал?

— Да просто интересно же, — отвечал Еган, заметно конфузясь.

— А раз интересно так копи деньгу да приходи, — с вызовом подбоченилась Брунхильда, — я тебе за ночь все расскажу. Что захочешь.

— Да я просто спросил, — как то съежился Еган. — так, для разговора.

— Ну, раз просто для разговора, то пошла в кабак я, потому что папаша мой за муж хотел меня выдать, за слюнявого. Да не пошла я, уж лучше тут на спине работать, чем об коровьи дойки всю жизнь руки ломать.

— А батька то не прибьет тебя? — спросил Еган.

— С чего же прибивать, когда он у меня на новый чан для пива деньгу просит.

— Вона как оно! — искренне удивлялся слуга коннетабля.

— Придешь ко мне в замок, сегодня вечером? — спросил солдат, любуясь красавицей. — У меня и перина и простыня есть.

— Так приду, чего же не прийти к красивому мужчине раз у него перина имеется, — отвечала Брунхильда, кокетливо, и добавили уже по деловому, — только вы деньгу приготовьте.

— Деньгу? — усмехнулся Волоков. — А по любви не придешь?

— А по любви нехай вам благородные дают, — нагло отвечала девица, — слыхала я, они вас бесплатно привечают, а я так за десять крейцеров приду.

— Десять крейцеров! — возмутился солдат. — И даже скиду как старому знакомцу не сделаешь?

— Может, кому другому и сделала бы, да не вам уж точно.

— А что не мил тебе я?

— Так может и поболе других мил, да люди говорят, что у вас одних коней на сто талеров, а вы скидку у бедной девки просите.

— Ладно, — улыбался Волков, — приходи перед ночью, будет тебе десять крейцеров. Спросишь у стражников, где меня искать.

— Да уж найду, авось не дура, — пообещала Брунхильда.

Слабость то отпускала его, то снова накатывала. Долго в трактире он не просидел, поехал в замок, с ним поехал и управляющий.

— Не было случая сказать, — начал Крутец, — но я очень рад видеть вас в добром здравии.

— Не такое уж оно и доброе, — отвечал Волков, чувствуя головокружение, — ну да ничего, окрепну со временем, вы разберитесь с трактиром, раз в день заезжать, что бы забрать выручку это не дело.

— Знаю, поэтому хотел попросить вашего монаха, он добрый верующий, воровать не будет. Да и считает хорошо и вести бумаги сможет.

— Прекрасно вы придумали, — съязвил солдат, — молодому монаху в кабаке, где под вечер девки на столах пляшут голыми, самое место.