Инквизитор - Борис Конофальский (2018)

— Топор, мотыга и лопата. Мечом машешь редко, а лопатой каждый день. Я земли выкопал больше, чем ты. Я с утра приказы писал, днем копал, а вечером, когда другие солдаты отдыхали, я лейтенанту коней чистил, упряжь ремонтировал и за его доспехом следил, где к кузнецу ходил, где и сам делал. Понимаешь?

— Понимаю, — грустно вздохнул Еган.

— У меня никогда не было слуг. Даже когда я попал в гвардию. Там у многих были слуги, они могли себе это позволить, но я все делал сам. Сам мыл свою лошадь, даже стирал, если не было прачек, да и денег у меня не было на слуг.

— А сейчас то у вас вон, сколько вещей, лошадей, седел, талеров на сто.

— Может, и на сто, только часть из них нужно отдать.

— Кому? Барону?

— Нет, при чем тут барон. По обычаю военных корпораций десятина — деньга мертвых.

— Мертвых?

— Да, это доля принадлежит родственникам погибших. Так и называется — десятина мертвых.

— Десятина… Прям как попам. И что ж, всегда по-честному отдавали?

— Как правило… Корпорации, роты, набираются в одной местности, там все друг друга знают, а зачастую еще и родственники. Ротмистры за этим следили, чтобы родственники всегда свое получали. Чтобы офицеры вели себя честно.

— А что, бывают нечестные?

— Бывало. Иногда не все отдают, а бывало и вообще ничего.

Еган помолчал и спросил:

— Значит, не возьмете меня в работу?

— Некуда мне тебя брать. У меня ни кола, ни двора.

— Так двор тут можно купить, — оживился Еган, — тут много пустых дворов, за дарма можно взять.

— Угомонись ты, — сказал Волков, — подумаю я.

За разговором они подъехали к харчевне.

У харчевни, с удивлением, солдат заметил, как местный мужик из конюшни выводят одного из двух оставшихся у него коня. Подъехав к мужику, Волков схватил его за волосы, запрокинул ему голову и зашипел прямо в лицо:

— Куда ты, смерд, повел моего коня?

— Староста… — мужик вылупил от страха глаза, махнул рукой. — Староста…

Волков бросил мужика, спрыгнул с коня и кинулся к старосте, которого сразу не заметил. Тот только успел злобно тявкнуть:

— Мне?..

Кулак солдата заткнул его, сбил с ног. Староста упал на спину возле лужи, схватившись за лицо рукам, заныл противно и фальшиво, Волков не остановился, пнул старосту сапогом в ребра, затем еще раз, и еще. Люди вокруг стояли и смотрели ужасом.

— Вор! — орал солдат пиная старосту. — Крыса!

Староста пополз по грязи, пытаясь заползти под телегу, и визжал:

— Сказали мне, сказали коня взять.

— Кто? — орал Волков. — Кто сказал?

— Люди барона!

— Воровать тебе сказали?

Староста кряхтел, скулил, молчал. Солдат пнул его еще раз в морду:

— Кто тебе сказал? Что сказали? Где они?

— Там! — староста махнул рукой в сторону харчевни. — Там они!

Волков пошел туда, Еган кинулся следом. Трактирщик, стоящий на пороге, кинулся в сторону, чтобы не попасть под горячую руку, но Волков схватил его за рукав:

— Где они? — сухо спросил он.

Трактирщик сказать не смог, только указал пальцем на лестницу, что вела в его комнату. Солдат взлетел по лестнице, забыл про боль в ноге, толкнул дверь и увидел троих.

Это были люди барона, а именно: огромный сержант Удо Мюллер и два откормленных молодых детины. Они были в шлемах, в замызганных стеганках. У них в руках были копья, на поясах висели фальшионы. Морды наглые смотрели с издевкой. Один из них сидел на его кровати, разглядывал дорогую сбрую. Сержант стоял посреди комнат с кольчугой в руках, а третий присел у груды вещей, копался там.

— Сержант Удо, — сказал солдат, забирая из рук сержанта кольчугу, — а что ты делаешь в моей комнате, когда меня нет? Никак воруешь?

Тот, что сидел на кровати, встал, отбросил сбрую, взял в руки копье. Он был почти с сержанта ростом. Откормленный, румяный, морда наглая. Усмехаясь, сказал:

— Мы свое берем.