Будьте моим мужем - Ксюша Иванова (2020)

Уже утром, после практически бессонной ночи я пришел к выводу, что лучше держаться подальше от Эммы, от ее детей. Потому что меньше всего на свете я хотел бы причинить боль ей. Может, признаться? Рассказать? Но у нее своих проблем хватает. Да и судя по всему, не нужен я ей. Она любит своего мужа. Не зря ведь весь дом его портретами увешан? Она же отталкивает меня каждый раз. Да, реагирует на ласки и поцелуи, но тут все объяснимо — муж-то ее погиб уже давно, просто организм требует свое. И, скорее всего, она будет так откликаться любому, кого подпустит к своему телу…

Я решил больше не ездить к Эмме. Ради ее же блага.

И достаточно легко продержался… До вечера следующего дня. А к вечеру у меня, как у настоящего наркомана, началась ломка. Я придумывал повод, чтобы рвануть к ней. Уговаривал себя не делать этого. И все-таки приехал. И увидел, как Эмма, нарядная и очень красивая, в длинном голубом платье, садится в машину к молодому модному хлыщу! Причем она при этом радостно улыбается ему и выглядит очень счастливой. И дети с ней не едут…

И в глазах потемнело снова. Вцепившись в руль, я молился, чтобы он побыстрее уехал. А потом сидел в машине, закрыв глаза и… ревновал! Это было ясно, как день! Домой! Срочно домой ехать! Но, как последний идиот, я, с трудом догнав, пристроился за хлыщом и зачем-то крался за ним полгорода до… до ресторана? А потом, сидя в машине, еще долго наблюдал за их свиданием через стеклянную стену маленького ресторанчика. Он сидел спиной ко мне. А она — лицом. Кудрявые волосы были распущены, и обрамляли лицо, подчеркивая красоту черт, делая ее на вид совсем молоденькой девчонкой. Она что-то увлеченно рассказывала — так, как никогда не рассказывала мне. Он слушал, склонив голову к плечу. Потом, когда принесли заказ, я, словно ненормальный, следил, не отрывая взгляда за тем, как она ест. Как кладет в рот кусочки чего-то, что с моего места было не разглядеть, как изредка, словно забыв, что она находится на людях, облизывает губы, как крутит вилку в тонких пальчиках… И снова желал ее.

А еще сходил с ума от ревности. Я хотел убить его — почему этот хлыщ не женился на Эмме, если это было необходимо ей? Я хотел убить ее — почему она не рассказала мне сразу, что у нее есть мужчина, зачем давала ложную надежду? Но, не досмотрев до конца, не дождавшись, когда свидание окончится, я, сумев все-таки взять себя в руки, отправился домой, приняв единственное верное решение: Работать. Что-то делать. Выбросить ее из головы. Забыть это недоразумение — женитьбу эту глупую. Забыть и не вспоминать больше.

Эти правила я повторял теперь себе постоянно, как только в голову приходила мысль об Эмме или вдруг в магазине мне чудился заливистый Полинкин смех. Наблюдал издалека за Кириллом, общался с ним. Мальчишка радостно улыбался, когда видел меня. И явно был непрочь поговорить… Но о матери я ему вопросов не задавал. Впрочем, он не заговаривал о ней тоже.

К концу недели я дико соскучился.

31. Эмма

То, что он ко мне клеится, я поняла не сразу. Поначалу Антон разговаривал вполне в русле оговоренной темы — расспрашивал о детях, о том, как впервые в мою голову пришла мысль усыновить ребенка, о том, почему я выбрала именно Андрюшу. И я, доверчивая, расслабленная, успокоенная его участливым тоном и наводящими вопросами, рассказала правду. Потом спохватилась, да было поздно — уже выложила все и о гибели мужа, и о том, что мальчик напомнил мне его, и даже, (о глупость моя несусветная!) о Павле и его помощи.

Антон, правда, пообещал нигде не указывать, что муж у меня ненастоящий. Но обещать — это одно, а как он поступит в итоге — другое.

— А почему ты ничего не записываешь? — спохватилась я к концу своего рассказа в тот момент, когда Антон вдруг предложил перейти на ты.

— У меня память феноменальная. Я все запомню. Ну, а если что-то забуду, будет повод тебе позвонить.

Вот тут я немного удивилась, но виду не подала — подумала, что он, наверное, шутит.