Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

Автомеханик трезвый, злой, но более вежливый, чем накануне. Стараясь не смотреть на Раису с Татьяной, говорит куда-то в пространство:

— Зачем же я, да при вашей подруге, буду признавать такой факт? Такого факта не было.

— То есть вы не брались выправить мне крыло и дверцу? — с перехваченным горлом произносит Раиса.

— Совершенно верно, девушка. Для ремонту есть автосервис. Я же, если кому помогу, то исключительно по дружбе. А вы мне незнакомы.

— Ах, вот как?! — угрожающе надвигается на него Татьяна. — Ну тогда имейте в виду, я где угодно поклянусь, что я лично присутствовала, когда вы брали машину в ремонт!

— Спасибо, предупредили. Буду иметь в виду. Вспоминать буду, с кем в тот день напролет пиво пил. Ребята подтвердят. И кончен наш разговор, девушки. — Он поворачивается и идет к дому.

— Этот подонок думает, что меня можно без хлопот ограбить! — восклицает Раиса.

— Эх, прийти бы с мужиком, который может морду набить! Другой был бы разговор!

— Ты весь миллион моих друзей знаешь. Кто? — Раиса недолго ждет ответа подруги и сама подытоживает. — Людей навалом, а настоящего мужика нет!

Обе не обращают внимания на «Волгу», которая въезжает в ворота. Из нее вываливается Пузановский, грузный, лет пятидесяти мужчина «авторитетной» наружности.

— Здравствуйте, мастер, — говорит Пузановский.

— Здравствуйте… гражданин, — с запинкой откликается механик.

Этим «мастер» и «гражданин» они быстренько условились: я тебя не знаю — ты меня не знаешь.

— Чинить машину? — поворачивается Татьяна к новоприбывшему.

Тот издает нечленораздельное междометие, которое можно понять скорее отрицательно и перехватывает инициативу.

— Что-нибудь случилось? Конфликт? — обращается он к Раисе, стремясь уйти от вопросов Татьяны.

— Совсем маленький, — саркастически отвечает женщина. — Я отдала в ремонт «Жигули», и теперь машины нет!

— Где же она?

— Вчера сказал — угнали. Сегодня говорит, что вообще не брал!

— Черт-те что! Машина здесь? — рявкает Пузановский на механика.

— Нету, — опасливо и виновато отзывается тот.

Пузановский сглатывает ругательство и вновь переключается на женщин.

— Что вы собираетесь делать?

— Заявить в милицию, что же еще!

— Да, конечно… Садитесь, я подброшу. Я и минуты здесь свою машину не оставлю! — Он торопливо открывает перед подругами дверцы. — Прошу вас, прошу…

Прежде чем сесть, Татьяна придвигается к автомеханику:

— Таких, как ты, надо отстреливать в детстве!

* * *

На уличных часах без десяти двенадцать. Вор с чемоданчиком идет на дело — собранный, пружинистый, почти праздничный. Впереди — облюбованные им дома-близнецы.

Дверь квартиры задерживает его на одну-две секунды: к пробою замка он приставляет ребром что-то небольшое, плоское, отсвечивающее металлом. Слышится гудение, потом щелчок, и Царапов убирает приспособление в карман. Дверь послушно открывается и затворяется за ним.

В комнате он останавливается, опускает на пол чемодан и медленно-медленно обходит по кругу, ни к чему не прикасаясь, сосредоточенный и самоуглубленный. Не шарит суетливо глазами по стенам, даже не выделяет особо каких-то предметов, но, кажется, словно ему сейчас слышны голоса вещей и каждая сообщает о своем местонахождении.

Круг завершен. Вор стряхивает оцепенение и уверенно открывает одну из секций мебельной стенки…

И вот уже шагает с чемоданом прочь от подъезда, заворачивает за угол — и нет его.

Час спустя у подъезда роится кучка соседей: идут обычные в таких случаях пересуды.

— Четырнадцатую квартиру обворовали!

— Шесть магнитофонов взяли!

— Четыре, — поправляет подросток.

— Ну магнитофоны — не горе, — говорит одна из женщин.

Ветхая старушка подхватывает за женщиной:

— Какое горе, милая! Хоть потише станет, спасу не было. В однех руках шесть магнитофонов!