Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

— Верно, Леша. С кем что случится — немедленно сообщать!

Компания вразброд одобряет резолюцию. Самородок пожимает плечами. Тыква придвигается к Печкину и шепчет:

— Я слыхал, того покупателя… который с юга… вроде водолазы ищут. Пузу сказать?

— Обожрется от нервов — лопнет. Да и нам-то с тобой что? Покупатель тогда просто не пришел… почему-то. Верно?

Тыква мечтательно улыбается, и Печкин отвечает ему мерзкой своей ухмылкой.

* * *

В комиссионном магазине радиотоваров Томин идет вдоль прилавка, рассматривая выставленную аппаратуру.

— О-о! — говорит он с непринужденностью толстосума. — Это у вас «Шарп» с индикаторной шкалой? И что, никто не берет?

— Только вчера поступил, — объясняет продавец.

— Если в порядке, возьму. Выпиши. А там никак «Грюндиг» с приемником? Я чувствую, куплю полмагазина! И мы с тобой все это будем красиво и долго заворачивать… — Понижает голос. — Найди мне еще парочку наушных — «Сони», «Акай», а?

Продавец уважительно склоняет голову.

— Вчера были и сразу проданы…

Забрав чеки, Томин направляется в помещение, где производится прием на комиссию.

— Простите, вчера тоже вы работали? — спрашивает он очкастого и надменного приемщика.

— Да, я, — величественно подтверждает он.

* * *

На допросе у Знаменского он утрачивает, однако, свою величавость…

Пал Палыч читает вслух написанное:

— «Гражданин, принесший вышеупомянутые магнитофоны, мне незнаком и ни на кого из моих друзей не ссылался». Просто некто с улицы?

— Товарищ следователь, к нам все приходят с улицы! И потом: я смотрю и оцениваю вещь. Человека я не замечаю, только его товар. Я товаровед.

— А своего брата заметите?

— Мой бедный брат умер в детстве.

— Зато двоюродный жив, имеет жену и двух дочерей. И здесь, в квитанции, они числятся у вас сдатчиками тех самых магнитофонов.

Чтобы избежать взгляда Пал Палыча, товаровед снимает и протирает очки, бормоча:

— Вы же знаете наше дурацкое правило: от одного человека не принимать двух одинаковых вещей… Потом нужно ждать, пока не продадут…

— А ему срочно требовались деньги, — договаривает Пал Палыч.

— Да, очень просил, и я вошел в бедственное положение…

— Записываем: вы взяли магнитофоны за наличные и оформили их на своих родственников. Так?

— Нельзя ли добавить, что это из сочувствия… и поддавшись на уговоры.

— Смотря сколько он получил по сравнению с продажной ценой.

— Несколько меньше, конечно…

Знаменский ждет.

— Примерно, половину, — договаривает товаровед.

— И расстались взаимно довольные. И не было мысли, что скупаете краденое?

— Нет! Я бы никогда, никогда!.. Человек внушал абсолютное доверие!

— Немножко, значит, посмотрели на него?

— Немножко посмотрел…

— А если он еще раз наведается?

— Зачем? — вздрагивает товаровед.

— За тем же. Вы нас известите?

— Д-да… ах да, непременно! Теперь, когда я узнал… Немедленно!

Прямо-таки взрыв гражданского энтузиазма, — думает Пал Палыч, — но нет, такой вот старый лис помогать милиции не станет.

* * *

Пекле второго безуспешного визита к автомеханику Раиса подала заявление о пропаже «Жигулей» в милицию и теперь регулярно наведывается сюда, домогаясь результатов.

— Ну как? По-прежнему на точке замерзания? Все никаких доказательств? — агрессивно спрашивает она у молодого лейтенанта.

— Объективных доказательств нет, но…

— Да куда же я свою машину дела? — перебивает Раиса. — Или я, по-вашему, сочиняю?!

— Вы послушайте, что я хотел сказать. Материал ваш на Петровку ушел. Туда все нераскрытое сейчас затребовали насчет автомобильных дел. Вызовут вас, успокойтесь!

… И действительно, вызвали и выслушали — с некоторым недоумением.

— Странная история, — говорит Пал Палыч. — Если человек кормится частным ремонтом, зачем ему привлекать внимание милиции?