Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

А старушка в платочке плотно сидит напротив Томина и так и сыплет:

— Еще пиши: две племянницы, Таисья и Шура. У Таисьи муж Евгений, а у сестры его, стало быть у Елены, — две дочери, старшая, пиши, в Краснодоне…

— Секундочку, Татьяна Егоровна!

— Ну?

— Больно велика у вас родня. В Селихове-то кто из них проживает?

— А сватья моя, восемьдесят лет стукнуло.

На столе у Томина звонит телефон.

— Да, Паша… Да ну?! Прелестно, беру на вооружение! — Хлопнув трубку на рычаг, он — весь ожидание — подается вперед и спрашивает: — Татьяна Егоровна, вы цветы разводите?

— Цветов не вожу, с огородом трудов хватает. Овощ я вожу огородную, смолоду рука на землю легкая. Особо петрушка у меня знаменитая. Толстая, сахарная, кто сажает — не нахвалится!

— И к вам обращаются за семенами?

— А то как же! Ведь не петрушка — княгиня!

Со всеми остальными вызванными беседуют другие сотрудники.

В кабинете, куда входит Знаменский, молодой лейтенант порывается встать, Пал Палыч его удерживает.

— Пароль «Цветы» срабатывает, товарищ подполковник. — Он подает заполненный лист, который Пал Палыч быстро просматривает.

— Замечательно! — Он присаживается против женщины, с которой здесь разговаривают. — Попробуйте расшифровать еще что-нибудь. Вот хотя бы: «К-45. Бент. англ.».

— Бентамки это английские. Куры изумительной красоты! Сама мечтаю завести.

Разрешаются и прочие загадки записной книжки.

— «Зел. вел. на № 8», — зачитывает пенсионного возраста мужчина и поднимает глаза на Томина. — Я думаю, «Зеленый великан» — сорт парниковых огурцов. А на номер восемь… вероятно, обмен на что-то, любители часто обмениваются.

— Огурец?! — крутит головой Томин. — А я-то мучился! Ну а если я вам скажу: «Привет, оч. хор., 20 штук»?

— Беру немедленно.

— Берете?

— Еще бы! «Привет» — это сказочный крыжовник!

— Ну, спасибо! Сегодня наконец усну спокойно.

* * *

Знаменский и Томин устроились подкрепиться в одном из буфетов Управления.

— Вот намешано в человеке: любитель растений и взломщик касс…

— И что? Один пропьет-прогуляет, а он вложит в дело. Новую теплицу построит. К Восьмому марта вырастит миллион алых роз. Хозяйственный такой негодяй.

Пал Палыч не откликается.

— Зинаида! — машет Томин.

Кибрит присоединяется к ним со своим подносом.

— Дела? Настроение? — оглядывает она друзей. — Об окурках заключение готово. Все три оставлены одним человеком. И есть маленькая новость о вашей перчатке.

— Ну-ну? — сразу оживляется Пал Палыч.

— На внутренней поверхности полно микроскопических следов разных красок — клеевых, масляных и прочих. Специально исследовали время их образования: примерно год назад.

— То есть… он маляр?

— Скорей всего, да.

— Итак, двое: садовод и маляр, — удовлетворенно говорит Томин.

— Напоминаю, оба скрылись с места преступления на мотоцикле. Ищешь мотоцикл?

— Уже сорок три штуки на моем счету, Паша. И сорок три хороших человека, которых не в чем заподозрить! Если б хоть Зинаида помогла…

— Чем, Шурик? У меня лишь краешек протектора. Судя по рисунку, шины старого образца, давно не менялись…

* * *

Марат Былов и Илья бок о бок шагают по улице. Марат наставляет:

— Ты случайно гуляешь мимо научно-исследовательского института, где раньше работал. Попадется знакомый — что?

— Поздороваюсь?

— Умница. И не забудь обрадоваться встрече.

Илья преданно кивает.

На противоположной стороне улицы высится солидное здание учрежденческого типа.

— Видишь, на первом этаже три окна с решетками?.. Это касса, — говорит Илья вполголоса.

— Вижу, только пальцем не тычь.

Илья от соблазна сует руки в карманы.

— Рядом парадный вход, — продолжает он.

Марат останавливается и закуривает, искоса рассматривая помпезные двустворчатые двери.