Условия жизни - Александр Какурин (2020)

Голову кружил опьяняющий воздух разнотравья, «настоянный» на вчерашнем обильном возлияние. Костик открыл глаза. По руке, сжимаясь гармошкой и растягиваясь во всю длину, ползла зеленая волосатая гусеница.

— Пошла отсюда прочь, — Медведев смахнул с руки зеленую гусеницу. Поле за окнами машины слабо походило на Лион. — Где это мы? — Разминая затекшую шею, он прищуренными глазами изучал окружающий пейзаж.

Позади, в полукилометре от автомобиля, за обрамлявшими поле каштанами тянулась тонкой полоской извилистая дорога.

Медведев выбрался из машины и, не глядя, почти на ощупь прошелся по бокам и капоту «Пежо» рукой. Удивительно, но автомобиль был целый, только под бампер набился пучок травы.

— Хорошо хоть так переночевали, — воспоминания о вчерашнем вечере заканчивались хоровыми песнями под гитару. Костик осторожно переложил спящую Веронику на заднее сидение машины.

По своим же следам задним ходом «Пежо» выбралось на дорогу.

На карте (которой еще в Париже обзавелся Костик) были указаны, казалось бы, все дороги, но вот той, по которой сейчас катилось «Пежо» на ней то и не было. Чтобы попасть в Лион пришлось сделать не один и не два лишних поворота, посетить заправку и расспросить с пол дюжины водителей.

Костик на автомобиле не спеша катил по улицам Лиона разглядывая на ходу архитектурные достопримечательности нового для себя города. На заднем сидении зашевелилась Вероника. Потянувшись, она сладко зевнула.

— Доброе утро дорогой. Как твое самочувствие?

— Замечательно, вот возьми, я тебе кофе купил, — Костик передал назад пластиковый стаканчик с крышкой.

— А булочку? — скрестив ноги, Вероника уселась по-турецки на заднем диване «Пежо».

— Ты у меня сама как пышечка, — дразня ее, Медведев надул щеки.

— Прекрати, я совсем не такая, — в отместку Вероника пихнула Костика коленкой в бок.

— Сдаюсь, — отпустив руль, Медведев поднял руки вверх, — ты сама стройность, красота и грация. — Он достал из подлокотника свежую пышущую жаром сдобу с маком.

— Чудо, ты просто волшебник! — беря булку, Вероника поцеловала Костика в затылок. — Я без тебя, наверное, пропала бы, — она откусила хрустящую поджаристую корочку и запила ее кофе из стаканчика.

Только окончив завтрак, она заметила, что машина едут не в ту сторону.

— Нам центр Лиона не нужен, мы живем на окраине.

Дом номер двенадцать, в котором Вероника провела все свое детство, был построен где-то на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Симпатичный, уютный, четырехэтажный, с маленькими балкончиками, на которых располагались целые оранжереи цветов. Над окнами первого этажа тянулась вывеска: «Дорожные сумки и саквояжи мсье Пуасона», а в витрине были выставлены образцы чемоданов.

Сам мсье Пуасон с утренней газетой в руках сидел в плетеном кресле на крыльце магазина. Его чемоданно-саквояжный бизнес шел ни шатко не валко, один, два посетителя в неделю. Основную статью его дохода составляли сдаваемые в наем квартиры второго и третьего этажа.

«Пежо» остановилось напротив входа в салон-мастерскую. Пуасон опустил газету, посмотреть, не клиент ли приехал за заказом. Нет — ему улыбалась Вероника.

— Наконец-то пожаловала, а тетка тебя еще вчера ждала, — по выражению лица Пуасона не было понятно, рад он видеть гостью или нет.

— Вы же знаете в Париже столько дел. Не успеешь одни разгрести, как сразу другие неотложные наваливаются, — Вероника решила не рассказывать о вчерашних ресторанных песнях и плясках.

— Да, у нас все по-другому, — при этом Пуасон вспомнил историю тридцатилетней давности, как он пытался наладить в Париже бизнес. За одну зиму и лето проведенные в столице, Пуасон умудрился растратить половину отцовских денег, после чего он уже Лион не покидал.

Пуасон хотел ограничиться пожатием руки, но Вероника притянула его к себе и поцеловала в щеку.