— Понимаете, мы перекрыли единственный выход из клуба. Никаких технических выходов в клубе нет. За окнами с левого и с правого торца смотрели наши сотрудники. Я был уверен, что он никуда не денется. Потом нам администрация подсказала — оказывается, на втором этаже существует пожарный переход в здание торгового центра. Клуб занимает часть этого центра. Так вот, та дверь давно уже закрыта и опечатана и проверяется исключительно пожарными. Запасной ключ есть только у администратора, хранится в пенале, передается по журналу. Не знаю как, но Семигин имел дубликат. Он сорвал пломбу, открыл дверь, вышел на лестницу торгового центра, запер за собой дверь, дальше — в торговый зал и скрылся. Смешался с толпой. К сожалению! Сейчас мы получаем записи с камер, изучим, постараемся понять его дальнейшие движения. Работаем. Фотография Семигина, согласно вашему распоряжению, разослана на все вокзалы и дороги, таксопарки предупреждены, железнодорожная полиция тоже. Как в Москве, я не знаю.

— Я предупредил московских коллег для установления засад по месту жительства нашего беглеца и в местах его вероятного появления, они там разберутся, — хмуро сообщил Котляр.

Все смотрели на начальника. Полковник, сдвинув брови, молчал, размышляя, следует обрушиться на Федорова или его не в чем винить? Никому и в голову не могло прийти, что существует какой-то пожарный выход в заведении, которое никто еще десять минут назад не рассматривал в качестве объекта для задержания. Захват провели стремительно, времени на подготовку не хватило. Из положительного — жертв нет, один из двух преступников взят с вещами. Нет, пожалуй, Федоров сделал все, что мог.

— Понятно. Что у Кухарчука нашли?

— В вещах участкового нашли следующее. Личные вещи для спортзала. Бумаги, табельное оружие. Какие-то документы формата А4. Деньги в сумме десяти тысяч долларов и трехсот с мелочью тысяч рублей, а также ювелирные украшения, часть из которых значится в описи с места убийства Безроднова и его семьи. Всё в присутствии понятых, представителей администрации фитнес-клуба, пересчитано, описано и доставлено в отдел.

— Записной книжки не видели?

— Не было.

— А Титов чем-то объяснил свои действия? Зачем он ударил участкового?

— Объяснил. Оказалось, он в клубе был на тренировке по собственному плану, три раза в неделю, не знал ничего о встрече этих двух сусликов. Когда увидел участкового и меня, понял, что идет задержание и участковый пытается скрыться. Титов уверен, что убийство — дело рук этих двоих, поэтому бил изо всех сил, целил в сердце, видимо хотел убить. Слава Богу, не попал. Он и в женской раздевалке жестко действовал, еле оттащили его. Словно осатанел. С другой стороны, его усилия помогли нам, в том числе не дали возможность Кухарчуку применить оружие.

— Он достал пистолет?

— Да, на бегу, но передернуть затвор не успел. Если бы начал палить — не знаю, могли быть жертвы. Раненые голые женщины в лужах кровавой воды, ужасное зрелище. Собственно, Титов и завалил его, потом уж я подоспел и ребята.

— Кухарчук говорит?

— Только о якобы подброшенных деньгах и украшениях. Показания давать отказывается.

— Спасибо, Сережа. Ну что, Николай Иванович, надо колоть участкового. Другого пути нет.

— Ясно. Тогда я к себе. Капитан, заводите Кухарчука через пятнадцать минут, — мрачно скомандовал Токарев. — Чаю попью пока. Да, готовьте документы на освобождение Волкова Олега Львовича из СИЗО под подписку, будем снимать с него обвинения.

Он прихватил пару кусков пиццы и покинул кабинет руководителя.

«Из рук ушел, — раздраженно думал Токарев. — Как уж под камень уполз. Хитрый, гад, подготовленный. Ищи его теперь. Титов еще этот. Случайно он там оказался или специально пришел? Опять героизм проявил, ничему человека жизнь не учит. Замешан с ними или нет? Вряд ли замешан, иначе не стал бы сам на Семигина указывать».

***