Чужая страна - Чарльз Камминг (2015)

– Ну, нужно было на кого-то ее свалить, – легко сказал он. Траскотт, находившийся за тысячи миль от Кабула, в своем кабинете, дал санкцию на присутствие офицера МИ-6 при допросах Яссина, а затем, годы спустя, когда разгорелся скандал и Guardian начала поджаривать пятки министру иностранных дел, нагло обвинил Тома в том, что он действовал против закона. Тома буквально затаскали по судебным заседаниям; в деле он фигурировал как «свидетель Х» – очень подходящее и очень оруэлловское кодовое имя. А потом его выгнали из МИ-6.

– Я скажу тебе вот что, – закончил Том. – И это мое последнее слово. Наши отношения с Америкой гораздо глубже, чем принято представлять, даже глубже, чем мы хотели бы признать. И если сотрудник британских спецслужб становится свидетелем того, как его американские коллеги применяют методы, с которыми он не согласен, что он должен делать? Позвонить маме и сказать, что он осуждает этих ребят? Попроситься у начальства обратно домой, потому что ему все это не нравится? Мы на войне. И американцы наши союзники и друзья, что бы мы ни думали о Буше, о его парнях, о Гуантанамо и Абу-Грейбе.

– Я понимаю…

– А главный интерес большинства левых состоял только в том, чтобы продемонстрировать свои высокие моральные качества и хороший вкус, пропиариться за счет людей, которые делали все, чтобы обеспечить им спокойный сон в мягких кроватях.

– Поешь.

Эльза поставила перед ним миску с пастой и нежно положила ладонь на шею. Это был не просто жест дружеского понимания. Она была женщиной, а он мужчиной, и он ей нравился.

– Единственное, что можно сказать в защиту Яссина, – это то, что он был совсем мальчиком. – Том вдруг почувствовал, что совершенно расхотел есть. Он бы отодвинул миску в сторону, если бы не боялся обидеть Эльзу. – Он был молод и не понимал, что творит. Но попробовал бы кто-то убедить в этом невесту доктора, который мог бы погибнуть во время теракта в метро. Или внука, чей дедушка находился во взорванном автобусе где-нибудь в Глазго. Или матери, чей шестимесячный сын мог бы умереть в больнице после того, как Яссин подорвал бы себя в торговом центре в Мидлендсе. Если бы их ознакомили с делом Яссина Гарани, они вряд ли решили бы, что он невинный английский путешественник, который отправился в Пакистан по следам Роберта Байрона. Яссина переполняла ненависть. И за то, что с ним случилось, за то, что мы позволили себе ненавидеть его в ответ, правительство ее величества выписало Яссину чек на восемьсот семьдесят пять тысяч фунтов.

Эльза опустилась на стул.

– Почти миллион, и это в наши суровые времена. Компенсация за «дурное обращение». Я бы сказал, неплохая сумма из заплаченных нами налогов для человека, который бы с удовольствием взорвал высокий суд, вынесший решение в его пользу.

– Ешь, – сказала Эльза. И они надолго замолчали.

Глава 51

Кевин Вигорс сидел за уличным столиком паба «Карета и лошадь», достойного заведения на Солсбери-Роуд, на восточном краю Чок-Биссет. Он приканчивал вторую пинту эля, когда из-за поворота вырулил темно-синий «рено-эспейс» с номером Х164АЕО. Часы показывали пять минут девятого. Кевин встал из-за стола, подошел к телефонной будке через дорогу и набрал номер дома Амелии.

– 285?

– Кукушка только что свернул в деревню. Будет у вас через три минуты.

– Спасибо, – поблагодарила Амелия.

Она положила трубку и посмотрела на Тома, который стоял возле плиты.

– Это Кевин, – сказала она. – Тебе пора уходить. Он будет здесь через две минуты.

Том пожелал ей удачи и вышел из дома через заднюю дверь. Между садом Амелии и участком Сюзи была калитка, и уже через несколько секунд он был в библиотеке с Эльзой, Хэролдом и Барбарой Найт. Они напряженно вглядывались в мониторы, как биржевые маклеры, ожидающие обвала котировок.

– Он подъезжает, – сообщил Том и бросил свое пальто на стул.