Кардинал Блэк - Роберт МакКаммон (2019)

— Места не распределены. Садитесь, где пожелаете, — сказала мисс Маллой. К тому моменту Виктор уже сел напротив Мэрды. Мэтью и Джулиан сели рядом. Мэтью оказался лицом к Монтегю, Джулиан — к Львице. Краковски же выбрал место напротив Виктора, лицом к доктору Файрбоу. К большому облегчению Мэтью, Филин не последовал за ними в обеденный зал.

Мисс Маллой подождала, пока все рассядутся по местам, а затем оповестила:

— Мы начнем через минуту, — после чего вышла из комнаты через другую дверь в дальнем ее конце.

Почти сразу же появились двое слуг, чтобы наполнить красным вином бокалы, стоявшие рядом с каждой тарелкой. Внезапно Джулиан поднял бокал.

— Хочу предложить тост. За наш с бароном Брюксом большой успех.

— Я выпью за вашу неудачу, — сказал Мэрда, поднимая бокал. Остальные предпочли воздержаться от комментариев.

Вдруг Львица Соваж устремила на Джулиана изучающий, пронзительный взгляд.

— Как получилось, что пруссак так свободно говорит по-английски?

— Родился англичанином. Вырос и получил образование в Пруссии, — ответил Джулиан, повторив то, что рассказал настоящий граф Пеллегар в Гранд-Люксе. — Могу сказать то же и о вас: у вас, вероятно, был прекрасный учитель?

— Я убила человека, который обучил меня английскому, — ответила она. — Это единственное, на что он был годен. Он был жесток. Позвольте мне исправиться… я казнила его за преступления против меня, о которых я бы не хотела распространяться за этим столом.

— Кстати, о преступлениях против самого себя! — ворвался в беседу Монтегю, заговорив с присвистом. — Вы сидите напротив… осмелюсь употребить это слово, не будучи убитым… джентльмена, который хорошо знает, что такое поведение грубияна. Невежественного грубияна, если быть точным. Не так ли, Пеллегар?

Джулиан вкрадчиво улыбнулся, а Мэтью захотелось забраться под стол.

— Вам видней, — ответил Джулиан.

— Вы прекрасно знаете, о чем я говорю! Дело Холленштайна в 1698 году! Расскажите им всем, как вы и Брюкс провернули то очаровательное дельце!

Джулиан сохранил улыбку, но слегка поерзал на стуле.

— Я нахожу — и, вероятно, со мной все согласятся, — что в решении любого дельца есть свои прелести. Расскажите им сами, Монтегю, раз уж вы такой эксперт.

Напряженную атмосферу комнаты огласил звон вилки о бокал.

— Господа… пожалуйста, — сказал явно нервничающий доктор Файрбоу, — сейчас не время и не место для…

— Они с Брюксом убили моего нанимателя! — прохрипел Монтегю, глядя на Львицу так, словно она могла стать плечом к плечу рядом с ним и сразить графа. — Задушил его в спальне! Моего Золотого гуся[34]! И из-за этого я был не у дел — можно сказать, в черном списке — два года, пока не искупил свой грех!

— Прискорбно это слышать, — сказал Джулиан с характерной для него ухмылкой. — Кстати, о золотом гусе!

В этот момент слуги вкатили в комнату три роликовые тележки, на первой из которых стояло зеленое блюдо с очень большим приготовленным гусем — его шкура была зажарена до такого состояния, что действительно напоминала расплавленное золото. Мэтью вздохнул с облегчением, когда внимание Монтегю переключилось с так называемых преступлений графа Пеллегара на пир, катящийся к ним по серому каменному полу. Он заметил также, что Джулиан на несколько секунд закрыл глаза, словно готовясь к следующей стычке, из которой ему придется выкручиваться.

К счастью, пока все конфронтации отступили на второй план.

Вскоре на столе наряду с жареным гусем стояли тарелки с тушеной морковью и турнепсом, жареным картофелем, кукурузой, бататом и спаржей. Тарелки поменьше презентовали копченый лосось, жареную цветную капусту в горчичном соусе, тушеные мидии и нарезанную буханку свежеиспеченного черного хлеба с кунжутом. Слуги стояли по стойке смирно, готовые в любой момент налить еще вина, а также сделать другие необходимые приготовления.