Королева Бедлама - Роберт МакКаммон (2010)

— Я думаю, — начал Мэтью и тут же поправился: — Я уверен, что это оценки. Баллы. Эбен Осли оценивал этих детей. Может быть… какие-то их особые таланты, а может быть, что-нибудь совсем обыденное, вроде того, умеют ли они понимать и исполнять приказы. Некоторые воспитанники были жертвами насилия, как Джон Файв. Может быть, оценивалась их жестокость или умение драться. Может быть — насколько они подходят для преступной жизни. А вот это… это «отсеянные». Либо самим Осли, у которого был первый выбор, кого представлять Чепелу, кого нет, либо самим Чепелом впоследствии.

Ему вспомнился Сайлас. Сайлас с ловкими руками и проворными пальцами. Сайлас Оукли, представленный с высокими оценками директору Саймону Чепелу двадцатого июня — практически месяц назад.

«Я просто упражнялся», — сказал Сайлас.

Для какой же будущей цели? Конечно, не для шиллинговых карманных краж, это ниже уровня профессора Фелла. Что-то должно быть более монументальное, более грандиозное. Кража ключа от несгораемого шкафа с дипломатическими документами, когда на карту поставлены судьбы народов и королей? Кража деловых писем, или охраняемых государственных печатей, или надушенных записочек любовников, которые могут вызвать скандалы и казни и падение империй в одну ночь… если не заплатить нужную цену за их возврат?

«Контракт подписан самим профессором», — сказал Кирби Безглазый Мальчик.

Потому что, подумал Мэтью, профессор был заинтересован увидеть воспитанников в деле.

«Новый Свет, — сказала миссис Герральд, — требует новых имен».

И не просто новых имен, понял сейчас Мэтью.

Новой крови.

Кирби ждал. Мэтью закрыл книжку и сказал с мрачной уверенностью:

— Профессор Фелл финансирует школу преступников. К северу, вверх по Гудзону милях в пятнадцати отсюда. Главным там человек по имени Саймон Чепел. Не думаю, что он и есть профессор, хотя могу ошибаться. Но где же еще искать потенциальных учеников, как не в приюте, полном мальчишек, уже познавших лишения и насилие? Неограненные алмазы, я бы сказал.

Кирби кивнул. Свет понимания озарил его, хотя его действия обрекли его на мрак тюрьмы.

Мэтью подобрался, снова отметив расстояние между собой и лестницей.

— Этот блокнот я отнесу в Сити-холл, — сказал он, и голос, к счастью, не выдал, насколько свело ему живот судорогой страха. — Я отдам его Лиллехорну и расскажу ему все. — Он подождал, чтобы слова дошли до лихорадочно воспаленного мозга адвоката. Единственной реакцией Кирби было едва заметное быстрое подергивание рта. — И я бы хотел, чтобы вы пошли со мной.

Глава сорок четвертая

Где-то под ярким синим небом плыл через реку паром. Где-то пели птицы на зеленых джерсейских холмах. Где-то невинные и счастливые дети играли в Джека-Соломинку.

А в полумраке погреба адвокатской конторы на Брод-стрит сидел Маскер с искаженным страданием лицом.

— Сами знаете, Мэтью, что я этого сделать не могу.

— Я знаю, что вы это сделать должны. Что толку в этой книжице без ваших показаний?

Кирби смотрел в пол.

— Вы говорили… что в этой трагической истории еще есть надежда. Можно спросить, в чем она?

— Надежда, — ответил Мэтью, — в том, что если вы сегодня — прямо сейчас — сдадитесь властям, обещаю, что я и некоторые влиятельные люди обеспечим вам свидание с матерью до того, как вы пойдете в тюрьму.

— Вот как? Вы и некоторые влиятельные люди?

— Да. Это я обещаю.

— Хорошо. — Кирби натянуто улыбнулся. — И после этого мне должно сразу стать легче, не правда ли?