Шахта - Антти Туомайнен (2016)

Мали налил и придвинул чашку ко мне. Судя по необычным узорам, чашки были из раритетного сервиза. Я достал бумаги. Он посмотрел на меня и ни произнес ни слова, пока я проверял, все ли на месте.

– Сахар? Молоко?

– Откажусь.

– Я тоже предпочитаю черный. Считаю, что так правильней.

Я взглянул на него.

– У меня здесь некоторые документы. Из них следует, что…

– У тебя есть семья?

В кресле сидел пожилой мужчина, его глаза светились любопытством.

– Да, – сказал я. – Точнее, нет.

Матти усмехнулся в ответ, и опять его лицо стало скорей печальным, чем радостным.

– У меня есть дочь, – дополнил я.

– У меня нет детей. У меня была жена. А теперь я один. Сиделка приходит по утрам. Это тайна.

– Что – тайна?

– Вот это, – Мали кивнул перед собой. – Это тайна уже какое-то время, что я не участвую в деятельности концерна.

– Я понял это сегодня.

Казалось, Мали не интересовало, понял я что-либо или нет. Он смотрел на море, закинув левую ногу на правую. Затем взял кофе и подул на него, срезав пар о край чашки.

Взял из стопки один документ и придвинул его к Мали. Он бросил на него быстрый взгляд, потянул кофе, поставил чашку на стол, достал из кармана очки и взял бумагу. И начал читать.

Кому: Матти Мали ([email protected])

От кого: Ханну Валтонен ([email protected])

Копия: Гиорги Себрински ([email protected]),

Киммо Кармио ([email protected]),

Алан Стилсон ([email protected])

Тема: Ваше предложение

Добрый день!

Сегодня мы провели совещание по обсуждению Вашего предложения, итогом которого стал отрицательный ответ. Мы не принимаем предложения ни в каком его виде – ни сейчас, ни в будущем.

С ув.,

Ханну Валтонен

Ханну Валтонен

Директор по развитию / Director of Research and Development

Тел: +358 46 8739 223

[email protected]

Finn Mining – Commitment and Excellence in the Arctic

Мали прочитал бумагу, снял очки и убрал их обратно в карман. Он посмотрел на море.

– Начало конца. Каждому свое.

Тон голоса был нейтральным, словно Мали говорил о чем-то, не имеющем к нему никакого отношения. Его взгляд вернулся ко мне.

– Я рад, что мой отец не видит всего этого. Компания была его любимым детищем, куда более любимым, чем для меня. Но я сделал то, что, по моему разумению, сделал бы и он. Все, каким бы отвратительным мне это ни казалось. Вы знаете, что означает этот документ?

– Знаю, – ответил я и взял в руку еще несколько листков. – Точнее, я уверен, что знаю. Вот, у меня есть еще несколько документов, в них содержится вся история. Но до этого я должен сказать…

– Сказать что?

Я посмотрел на синяки и раны Мали.

– Падение оказалось к месту.

Его лицо ничего не выражало.

– Когда я прочитал все это и осознал всю ситуацию, я сделал всего один звонок и получил ответ на вопрос. Никто не видел нападения. Имеется лишь ваше заявление. Расчет просто идеальный.

Матти помолчал, улыбнулся, а когда улыбка растаяла, он повернулся ко мне чуть больше.

– Вы заметили, – произнес он в задумчивости – уличные ступеньки очень скользкие. Я человек дела. Возможности нужно использовать. Требовалось всего немного времени.

– Времени на что? Время закончилось, и за этим я и пришел.

Мали поднял правую руку. Я умолк.

– Может, хотите сладкого, прежде чем перейдем непосредственно к делу? Я возьму. Есть бельгийский шоколад и швейцарский.

– Спасибо, однако…

– Смею заверить, – сказал он, – что оба хороши. В бельгийском есть немного ганаша. Швейцарский темнее. Секундочку.