Виконт де Бражелон или Десять лет спустя - Александр Дюма (2007)

Этот крик словно разбудил д'Артаньяна, и в нем проснулось повиновение. Встряхнув головой и теперь уже не колеблясь, он направился прямо к Филиппу и, положив на его плечо руку, сказал:

– Сударь, вы арестованы.

Филипп не поднял глаз к небу, не сдвинулся с места, к которому как бы прирос; он только смотрел, не отрываясь, на короля, своего брата. В гордом молчании упрекал он его во всех своих прошлых несчастьях, во всех будущих пытках. Король почувствовал, что он бессилен против этого языка души; он опустил глаза и быстро вышел из комнаты, увлекая с собой невестку и младшего брата и оставив мать, распростертую в трех шагах от тою из ее сыновей, которого она вторично дала приговорить к смерти. Филипп подошел к Анне Австрийской и сказал ей нежным, благородно взволнованным голосом:

– Не будь я вашим любящим сыном, я бы проклял вас, матушка, за все несчастья, что вы причинили мне.

Д'Артаньян почувствовал дрожь во всем толе. Он почтительно поклонился юному принцу и, не подымая головы, произнес:

– Простите меня, монсеньер, но я солдат и присягал на верность тому, кто только что удалился отсюда.

– Благодарю вас, господин Д'Артаньян. Но что с господином д'Эрбле?

– Господин д'Эрбле в безопасности, монсеньер, – прозвучал голос в глубине комнаты, – и пока я жив и свободен, ни один волос не упадет с его головы.

– Господин Фуке! – промолвил, грустно улыбаясь, Филипп.

– Простите меня, монсеньер, – обратился к нему Фуке, становясь перед ним на колено, – но тот, кто только что вышел, был моим гостем.

– Вот это друзья, это сердца, – прошептал со вздохом Филипп. – Они побуждают меня любить этот мир. Ступайте, господин Д'Артаньян, ведите меня, куда приказывает вам долг.

Но в мгновение, когда капитан мушкетеров собирался уже переступить порог комнаты, Кольбер вручил ему приказ короля и тотчас же удалился.

Д'Артаньян прочел приказ и в бешенстве смял его.

– Что там написало? – спросил принц.

– Читайте, монсеньер, – подал ему бумагу капитан мушкетеров.

Филипп прочитал несколько строк, наспех написанных рукой Людовика:

«Приказ господину д'Артаньяну отвезти узника на остров Сент-Маргерит.

Закрыть ему лицо железной маской. Под страхом смерти воспретить узнику снимать ее».

– Это справедливо, – проговорил Филипп со смирением. – Я готов.

– Арамис был прав, – шепнул Фуке мушкетеру, – это такой же настоящий король, как тот.

– Этот лучше, – отвечал Д'Артаньян, – только ему не хватает вас и меня.

Глава 6.

ПОРТОС СЧИТАЕТ, ЧТО СКАЧЕТ ЗА ГЕРЦОГСКИМ ТИТУЛОМ

Арамис и Портос, используя предоставленное им Фуке время, неслись с такой быстротой, что ими могла бы гордиться французская кавалерия. Портос не очень-то понимал, чего ради его заставляют развивать подобную скорость, но так как он видел, что Арамис яростно шпорит коня, то и он бешено шпорил своего.

Таким образом, между ними и Во вскоре оказалось двенадцать лье. Здесь им пришлось сменить коней и позаботиться о подставах. Во время этой непродолжительной передышки Портос решился деликатно расспросить Арамиса.

– Тес! – ответил ему Арамис. – Знайте только одно: наша фортуна зависит от нашей скорости.

И Портос устремился вперед, как если б он все еще был мушкетером 1626 года без гроша за душой. Это магическое слово «фортуна» для человеческого слуха всегда что-нибудь да означает. О, но обозначает «достаток» для тех, у кого нет ничего, оно обозначает «излишек» для тех, у кого есть достаток.

– Меня сделают герцогом, – вслух произнес Портос, хотя и говорил сам с собою.

– Возможно, – ответил, горько усмехаясь, Арамис, который расслышал слова Портоса, потому что тот в этот момент обгонял его.