Подруги так не поступают - Эльвира Смелик (2020)

— Кто это? — когда они отошли в сторону, спросил Вадим. — Муж твоей мамы?

— Нет. Это Марат, — пояснила Лера. — Алинин папа.

— Алинин папа? — озадаченно повторил Вадим. — А почему ты его называешь вот так, по имени.

— Мы так договорились. Он сам попросил. Давно ещё, когда только познакомились. Я тогда назвала его «дядя Марат». А его это «дядя», по-моему, так поразило. И по отчеству он отказался. Сказал, что мы не на работе же, дома.

— Понял, понял, — заверил Вадим торопливо, остановился, развернулся лицом к Лере. — И, может, больше не будем о нём говорить? Лучше о нас. — Они как раз дошли до зарослей каких-то декоративных кустов, довольно пышных и высоких, и теперь с понтона их не слишком было заметно. — И вообще лучше не говорить.

Вадим привлёк Леру к себе, наклонился, поцеловал жадно, сдавливая губы. А ей нравилось — именно так, без всяких показательно осторожных прикосновений, которые словно на пробу, словно не уверен. К чему это позёрство, обманная стыдливость и трепетность? Лучше уж сразу, с первого момента, забыть обо всём остальном, отгородиться от него, утопая в сладком томлении.

Лера обвила руками его шею, запустила пальцы в густые волосы, Вадим прижал её ещё теснее.

И такое ей тоже нравилось — целоваться долго и упоённо, ни на что не обращая внимания, не думая больше ни о чём. Потому что нет мыслей, есть только ощущения, сладкие, терпкие, будоражащие, разливающиеся жаром по телу, уводящие всё дальше и дальше в желаниях. А если кто-то увидит — пусть. Пусть! Какое ей дело до кого-то? И останавливаться только тогда, когда земля начинает уходить из-под ног от бешеной карусели в голове, когда даже с закрытыми глазами всё плывёт, и невозможно отстраниться друг от друга, потому что в одиночку просто не устоять.

А у Вадима ещё хватало сил тихонько шептать, но Лера не вслушивалась в слова, просто внимала нежным интонациям, прижималась виском к его щеке, гладила пальцами его шею. И мысли постепенно возвращались.

Или нет, не постепенно, а вдруг, ворвались, и абсолютно не те. Обдали жаром, словно внезапно взметнувшееся пламя, и, чтобы избавиться от них, пришлось произнести вслух:

— Вадим.

— А?

Она не сразу нашлась, что сказать, придумала на ходу.

— Может, всё-таки пойдёшь? К нам, туда, на пристань.

— Да ну, не знаю, — засомневался Вадим. — Зачем я там сейчас? По-моему, не самый подходящий момент.

— Почему не подходящий?

— У вас же свадьба. У твоей мамы. А тут — здрасьте. Сюрпри-из!

Лера с пристальным вниманием заглянула ему в глаза.

— Ты, что, боишься?

— Да почему боюсь? — возмутился Вадим. — Нет. Просто считаю, что не время. И не место. Зачем перебивать праздник? — Они опять медленно побрели вдоль берега, держа друг друга за руку, тесно переплетя пальцы. — Тем более этот… как его? Марат? Когда я пришёл, на меня та-ак посмотрел.

— Как? — осторожно поинтересовалась Лера.

— Недобро, — Вадим театрально нахмурился. — Вот я и подумал, что он твой отчим. Теперь за тобой присматривает и одну никуда не отпускает. — Потом многозначительно ухмыльнулся. — А не одну — тем более.

— Да ладно тебе, — Лера пихнула его локтем. — Не выдумывай. Никто за мной не присматривает. И вообще, у мамы с Лёвой ночью самолёт. Точнее, ближе к утру. Они улетают в Испанию. На недельку. В свадебное путешествие.

— И ты с ними?

— Я-то зачем?

— Значит, ты остаёшься? — чётко разделяя слова, заключил Вадим. — Одна?

— И что, что одна? — Лера недоумённо дёрнула плечами. — Я ведь не маленькая. И к сессии удобно готовиться — тишина и покой.

— Ну да, точно, — поддакнул Вадим, с самым серьёзным видом. — К сессии надо готовиться.