Подруги так не поступают - Эльвира Смелик (2020)

Всё, конечная — салон опустел. Лера вышла последней, сразу двинулась к переходу, оказавшись на нужной стороне улицы, встала позади павильона. Хотя он прозрачный, спрятаться за ним не получится, но ведь она не собиралась прятаться. Смотрела на проносившиеся мимо машины. Без цели, просто так.

А на что тут ещё смотреть? И подобное не происходит дважды: она стоит на тротуаре, он именно в этот момент случайно проезжает мимо и спасает — от одиночества, от беды, от дождя. Сейчас и дождя-то нет.

А ведь когда в гараже он взял её за плечи, так захотелось прижаться, уткнуться в него лицом, и чтобы он не просто держал, обнял, стиснул как можно сильнее. И тогда бы стало абсолютно наплевать. Пусть остальные обманывают, бросают, предают, ненавидят — она переживёт. Всё, что угодно. Лишь бы вот это было с ней: он совсем рядом, его объятия, стук сердца, ласковый голос.

Ещё бы мгновение, и она бы действительно не удержалась, прижалась, и будь что будет. Но Марат слишком быстро отступил. Почувствовал, понял и испугался?

Он ведь тоже считал, что неправильно, что нельзя так. И сейчас, наверное, думал, будто она нарочно разревелась той ночью в кабинете, устроила истерику, развела его на жалость. Это ведь почти рядом — жалость и любовь. И всё-таки не одно и тоже. И жалости ей не надо, но…

То, что случилось позже, разве возможно, если дело исключительно в жалости?

Стоило подумать, и по телу прокатила будоражащая волна внутреннего жара, горячим пламенем ударила в щёки, отозвалась в каждой клеточке, в каждом нерве, доказывая, что Лера помнит, помнит всё, и насколько сильно ей хочется пережить это заново, и не раз, и даже вот прямо сейчас.

Но — хватит уже! Глупости, несбыточный бред. Скорей бы уж автобус подкатил, и она бы уехала туда, куда ей на самом деле нужно. И больше она не будет совершать бестолковых экскурсий в прошлое. Нельзя же постоянно оглядываться, представлять то, как могло бы быть, если бы вдруг. Ведь, если не сложилось, значит, и не могло, и нечего забивать голову ерундой.

А вот и автобус, остановился, открывая двери, фыркнул по-кошачьи. Лера забралась в него, приложила проездной к валидатору, уселась на одиночное место за поручнем в самом конце салона. И в окно не смотрела, а прямо перед собой, разглядывала кресла, пассажиров, бегущую строку на узком табло под потолком, показывающую то название остановки, то дату и время, то температуру на улице и внутри салона.

Всё нормально. Ей даже нравилось быть самостоятельной, жить одной. То есть не совсем одной, а с девочкой с факультета, не оценившей все прелести общежитского быта. А тут их всего двое в квартире. Собственные ванная, туалет, кухня, на которой тоже можно спать, если уж оставаться в одной комнате станет совсем невмоготу. Но пока такой необходимости не возникало. Они прекрасно ладили, да и Лера не так часто торчала дома. У неё же сразу и учёба, и работа. Даже странно, что в тот день, в тот самый момент она находилась в квартире.

50

Сентябрь перевалил за середину, и осень уже прекрасно чувствовалась, настоящая осень, с её пестротой, листопадом, холодными утренниками и скучными дождями. А к маме Лера всё-таки съездила, чтобы наконец объясниться по-человечески, чтоб забрать кое-какие вещи. Та не стала взывать ни к жалости, ни к совести, не пыталась удерживать, надеялась, если не давить, дочка сама одумается, вернётся.

Может быть, но точно не в ближайшее время. И денег ей пока не надо, сама справляется, а когда понадобятся, конечно, скажет. И всё с ней в порядке. Честно в порядке. И съёмная квартира вполне ничего, со всеми удобствами. И даже с приличным видом из окна. На другие дома.