Пьяная боль - Тата Кит (2020)

— Сейчас, щенок, я покажу тебе твоё место, — произношу я, не заботясь о том, услышал ли он меня.

Выталкиваю его из клуба через черный ход. Как тряпичную куклу швыряю о стену, на что он лишь ржёт.

Обдолбанный. Под алкашкой так не смеются.

— Полина… — хватаю его за грудки. — Ты женишься на Полине? — он лишь продолжает смеяться и едва стоит на ногах. — Отвечай, твою мать!

Ударяю его о стену, что немного приводит пацана в чувство.

— А чё? — выдыхает он насмешливо. — Думаешь, старику уступлю? — он снова начинает смеяться и я снова ударяю его о стену, что опять приводит его в некое подобие адекватности. — Целку её приручить смог, а саму — нет?

Башню в момент срывает. Бью его по роже. Он лишь продолжает смеяться. Бью еще раз и еще. Он валится на землю и прячет лицо в сгибе локтей, прижав ноги к груди. Смеха уже не слышно.

Из клуба выбегает Аленка и вцепляется мне в руку, пытаясь оттащить:

— Не надо, Дэн! Ты же убьёшь его! — верещит она и тянет меня в клуб.

Одергиваю руку.

— Что, сука?! — кричу я и толкаю ногой эту кучу обдолбанного дерьма. — Уже не так весело, да? Целку я приручил… Да ты и ногтя ее после таких слов не стоишь, гондон!

С асфальта раздается тихий смех. Аленка снова цепляется мне в руку, боясь, что сорвусь и точно убью этого урода. А я ведь хочу. Я действительно хочу убить его прямо здесь и сейчас. И плевать на последствия. Плевать, вообще, на всё, если его убийство поможет отгородить Полину от этого избалованного нарика.

— А кто стоит? Ты стоишь? — нагло спрашивает белобрысый, сев на мокром асфальте. Утирает кровавые сопли и сплевывает сгусток крови рядом с собой. — Ты, что ли, стоишь её ногтя?

Сжимаю кулак и бью, что есть силы. В стену. Потому что еще один удар по его тощей роже и он труп.

— Знаешь, сколько я мечтал, чтобы она так же бежала с политеха ко мне, когда выдел как она бежит к тебе? Знаешь?

Молчу. Тяжело дышу и пристально смотрю на то, как он пытается подняться с асфальта и не может. Аленка помогает ему.

— Ты её бросил. Беременную, — ядовито протягивает он. — А я подобрал. Подобрал. И теперь я для неё бог, а ты кусок говна под ногами.

— Подобрал?! — в два шага преодолеваю расстояние между нами и хватаю его за грудки, снова ударяя о стену. — Подобрал, сука?!

Трясу его. Он снова и снова бьётся о стену, то спиной, то головой, пока меня не оттаскивают от этого куска мяса.

Батя. Захватывает мою шею сгибом локтя и заламывает руку за спину.

— Денис! — кричит он мне в ухо. — Убьёшь, блять!

— Убью! — рычу я, не помня самого себя. — Убью, сука!

Аленка бросается на колени перед обмякшим обсосом. Трясет его за плечи и он приходит в чувство. Смотрит на меня затуманенным взглядом и снова начинает ржать.

Это выбешивает еще больше. На помощь бате приходит Арчи. Только их сдерживающая сила не позволяет мне довести начатое до конца.

— Уведи его! — кричит Арчи Аленке и та подхватывает его под руку, уводя прочь всё еще смеющегося гондона.

Мужики продолжают меня держать, пытаясь успокоить. Дергаю плечами и скидываю их нахрен.

— Дэн, блять! — толкает меня Арчи. — Какого хуя ты устроил?

— Нихуя! — огрызаюсь я и бью в стену.

Еще. Еще. И еще.

По трясущимся пальцам стекает кровь из разбитых костяшек. Похуй.

— Денис.

Строгое. Батино.

Игнорирую.

Хлопаю себя по карманам брюк и понимаю, что сигарет с собой не взял.

Арчи без слов понимает, что я хочу, и протягивает мне пачку с зажигалкой. Достаю одну, прикуриваю трясущимися от адреналина руками. Не чувствую холода. Конец октября. Кое-где уже лежит снег, а я не чувствую ни холода, ни тепла.

Только ярость.

Арчи молчит. Понимает моё состояние, так как сам недавно прибывал в подобном, из которого я его и вытащил.

Не молчит только батя.

— Что за хуйню ты сейчас устроил? Совсем границ не чувствуешь?