Ты у меня под кожей - Юлия Резник (2021)

— Далеко нет. Но я люблю вашу дочь и ради ее спокойствия… как бы это сказать? Готов на многое.

— Ты? Любишь? Мою Сашку?

— Люблю. И очень давно. Так что, вы, уж будьте так добры, облегчите мне задачу. Просто пересидите. В игре замешаны большие люди. А вы самый лучший козел отпущения из всех возможных.

Быстров откашливается. Чешет голову. Его взгляд насквозь прошит недоверием. Но еще он такой… словно пришибленный. Не ожидал. Понимаю, что не ожидал. Потому и прощаю. Тон, фамильярность, все то, чего другим бы не спустил ни за что.

— А раньше ты, значит, этого сказать не мог?

— Да я и теперь не считаю, что поступил верно. Просто вы задергались, а сейчас… В общем, это лишнее.

— Хм-м…

Вот и поговорили.

— Что-нибудь еще?

— Почему она ко мне не приходит? Это тоже часть твоего плана? Ей что-нибудь угрожает рядом со мной?

— Нет. Саша не приходит, потому что на вас обижена. Она узнала детали своего похищения и… — пожимаю плечами.

Быстров недоуменно соединяет брови:

— Детали… — повторяет он, прежде чем с его лица сходят все краски, и оно становится белым-белым, как полотно. — Черте что. Столько лет прошло! Да какая разница… — бессвязно бормочет он. — А ты-то откуда…

— А я все про нее знаю, Иван Сергеевич. Говорю же, у нас с Сашей долгая история.

Быстров растерянным движением ведет ото лба к макушке. У него размашистая рука с не слишком длинными, будто наспех высеченными пальцами. И сейчас эти пальцы дрожат. Глядя на него, такого нового и разбитого, моя злость совершенно неожиданно трансформируется во что-то другое. Невольно я начинаю задумываться о том, как бы поступил, оказавшись на его месте. Смог бы признаться своему ребенку, плоти от плоти своей, в том, что это я, пусть и косвенно, виноват в том, что с этим самым ребенком случилось? Нашел бы в себе силы? Не дай бог встать перед таким выбором. Не дай бог…

— Так это ты ей сказал?

— Получается. Не специально. Просто не знал о том, что она не в курсе.

— Выходит, Сашка до сих пор возвращается к тем событиям?

Быстров выглядит по-настоящему раздавленным. На белом лице проступают некрасивые красные пятна. Еще не хватало, чтобы он мне тут окочурился.

— Иван Сергеевич, думаю, сейчас вам лучше прилечь.

— Возвращается?!

— Прямо сейчас у Саши все хорошо, — уклоняюсь от ответа. — И я намерен сделать все, чтобы так оно и было.

— А я ведь даже не нашел тех щенков.

— У вас не было нужного доступа к информации.

— Нашел бы — в землю зарыл… Своими руками бы, зубами вспорол им глотки.

Иван Сергеевич вряд ли осознает то, что я нахожусь рядом. Его слова предназначаются не мне. Скорей всего, он сам с собой разговаривает. Наверняка не в первый раз.

— Можете считать, что я это сделал за вас.

Быстров осекается. Трет лицо руками и медленно их отводит, глядя на меня уже совсем по-другому. Пожимаю плечами:

— У нас с Сашей очень долгая история, я уже говорил.

Понимая, что на сегодня хватит с нас откровений, сворачиваю разговор и уверенно шагаю к двери. В спину прилетает запоздалое:

— Удивительный ты человек.

Оборачиваюсь:

— Что выросло, то выросло.

— Скажи ей, что мне очень жаль.

— Думаю, вы скоро сами сможете ей все сказать. Сашка не умеет долго обижаться. Она вас любит.

Возвращаюсь к себе. На телефоне — пропущенный от Саши. В последнее время она стала мне иногда звонить. А раньше — стеснялась. Говорила, смеясь, что не хочет меня отвлекать от шпионских дел. Как будто мне для этого нужно слышать ее голос. Глупая…

Тянусь к трубке, но как раз в этот момент дверь в кабинет открывается.

— Привет. У меня хорошие новости.

— Да?

— Угу. Легенда сама нашла тебя. Ты знал, что в Д* планируется концерт Ли Сеймур?