— Надеялся, что за пятнадцать лет у них развилось хоть немного здравого смысла. — Деррен подавил желание прикоснуться к ней, не желая усугубить боль. — Что они признают свою неправоту, хотя бы самим себе, а значит, согласятся с тем, как ты их назвала сегодня утром по дороге сюда — невежественные, легко управляемые, бездумные ублюдки. Такой «титул» вряд ли кому понравится. — Она лишь хмыкнуло, на что он слабо улыбнулся. — Сегодня, ты была гораздо резче.

Да, была. По правде говоря, сегодня Алли чувствовала себя неуравновешенной. Как обычно, она проснулась в крепких объятиях Деррена, но необычно то, что она проснулась в своей постели. Да, она проспала в кровати всю ночь. Такого не случалось с того момента… ну, с момента, как её стаю убили. Алли не знала, что это значило. И значило ли хоть что-то? Или она додумывала? Скорее всего.

Ник выглядел таким же взбешённым от всех этих волков, как и Алли, когда повернулся к Деррену.

— Готов ехать?

Деррен кивнул. Он отдал дань уважения тем родителям, которые когда-то у него были. Больше нет ни единой причины, чтобы…

— Проклятье, что этому говнюку надо?

После слов Рони Деррен проследил за её взглядом, направленным на крепкого пожилого перевёртыша, стоящего неподалёку — старый друг его отца.

— Тебе не следовало приходить, — уверенно заявил мужчина.

Алли помахала рукой.

— Да-да, уже слышали, шагай дальше. — Пожилой перевёртыш моргнул, очевидно, удивлённый. — Как умеешь, так и справляйся со своими чувствами, не надо выплёскивать их на других. — Она махнула ему уходить. — Кыш. — И мужчина ушёл.

Не в силах сдержаться, Деррен поцеловал Алли в висок.

— Спасибо, милая.

— Ещё один, — буркнула Рони.

Очередной перевёртыш остановился рядом. На этот раз женщина, и Деррен её узнал, и холодно кивнул.

— Роксана.

— Деррен. — Она откашлялась и наскоро улыбнулась. — Ты подрос с нашей последней встречи. — Увидев, что её пара приближался, она поспешила продолжить. — У мамы и папы… было завещание и…

— Мне от них ничего не надо Роксана. — Деррен говорил без злости или сожаления, просто констатировал факт. — Я лишь приехал, отдать дань уважения.

Её пара положил руку ей на плечо

— Милая, нам пора.

Роксана кивнула.

— Да, Уоррен.

Уоррен подозрительно посмотрел на Деррена.

— Я наслышан о тебе. — Деррен даже не сомневался. — Не знаю, как ты узнал о смерти и похоронах родителей, — значит, Роксана впервые в жизни пошла против толпы, — но у тебя нет никакого права тут находится.

Деррен поднял голову, и сказал твёрдо и спокойно:

— С чего ты решил, что твоё мнение имеет для меня какое-то значение?

— Вообще странно, что он думает, будто тебе есть дело, — согласилась Рони.

— Они были моими родителями, — сказал Деррен Уоррену. — Я имею полное право присутствовать на их похоронах. То, что ты чем-то недоволен, сотрясая воздух у их могилы… Не уверен, что они поблагодарят тебя за это.

Роксана потянула пару за руку.

— Нам лучше уйти.

Уоррен усмехнулся Деррену.

— Эти волки с тобой знают, что ты сделал?

Ответила Алли:

— Знают, что его обвинили в преступлении, которого он не совершал? Конечно. — Она широко ему улыбнулась. — А теперь вали.

Уоррен прищурился на Алли.

— Слепая вера может быть опасна.

— Ага, знаю. — Алли многозначительно посмотрела на Роксану и та покраснела. Очевидно, Роксана гадала, правильно ли поступила с братом. «Гадать» было не достаточно, не для Алли. Роксана должна что-то сделать. Он же её младший брат, в конце концов.

— Давай просто уйдём, — сказала Роксана своей паре.

— Да, давай. — Уоррен расправил плечи. — У меня нет желания находиться в обществе этих людей.

Алли снова ему улыбнулась.

— Ты само очарование. Пока.