Долго и счастливо - Петр Никонов (2020)

- Ну, говори, - Рэйнар присел, нависая над Стифеном. – Почему ты хотел нас убить? Ты же говорил, что ты торгаш, а не убийца?

- Это она… Она сказала. Она знала, что я в нее влюблен. Пришла вчера вечером, пообещала…

- Что пообещала?

- Что будет со мной. Даже разделась, дала себя потрогать… Обещала, что если я решу вопрос с вами, то она будет со мной. Я не хотел. Но она так умеет убеждать… Я сам не понял, как я согласился. Я сам не знаю, почему… - он зарыдал. – П-простите меня… П-пожалуйста…

- Ну, и главный вопрос, - Рэйнар вздохнул. – Кто именно – «она»?

- Б-беатрис… Беатрис.

- Этого я и боялся, - театральным голосом прокомментировал Рэйнар. – Ладно, шутки в сторону. Дело серьезное. Подытожим. Я правильно понимаю, что Беатрис вчера вечером пришла к тебе, показала свое тело, дала ее потрогать, а потом резко всё прекратила, пообещав, что даст тебе продолжить, если ты нас убьешь? И ты согласился?

- Д-да. Да.

- Про трактор ты сам придумал или она подсказала?

- Я сам. Думал, как это сделать. Сначала хотел просто, из ружья в спину. Но слишком много шума. А потом увидел, как вы сюда идете. Бочки упали, вас задавили. Несчастный случай. Я не при чем, вы сами полезли, куда не нужно. К опасной технике без сопровождения.

- Неглупо. А что она тебе пообещала за помощь в убийстве Роберта? Или ты сам вызвался ей помочь, чтобы решить свои проблемы? Из-за того, что Роберт узнал о наркотиках?

- Причем?.. Причем здесь Роберт? Я не убивал Роберта!..

- Ой, да ладно гнать-то, Стифен! Я теперь абсолютно уверен, что Роберта убила именно Беатрис. А ты ей помогал, держал Роберта, связывал, подвесил его на крюк к потолку. Сама бы она не справилась, а с твоей помощью – вполне. Не знаю, правда, был ли ты там, когда она его резала, или уже ушел. Тогда-то тебя Сильвия и увидела.

- Неправда! Нет! Нет! Я не убивал Роберта! Я даже не знал, что его Беатрис убила! Вас я пытался убить, признаю. Раскаиваюсь. Но Роберта – нет. Я хороший человек! Я не убиваю. Я торгую. Помогаю людям расслабиться. Эти рабочие, им здесь бывает очень тяжело. Непростые условия. Им нужно расслабляться иногда. Я продаю им пыль. Помогаю. Но я не убийца! Никогда!

- Это ты мне впариваешь, Стифен? Человеку, которого ты только что пытался ковшом раздавить? Ты не убийца? Да неужели?

- В первый раз! В первый раз в своей жизни я такое сделал! Я знаю, все говорят – зорг даджиды, гордые воины. Агрессия и злоба у них в крови. Но нет. Не я. Я, наверное, позор для своих предков. Я никогда не любил драться. Не любил насилия. Наркотики – это другое. Это помогает расслабиться. Получить удовольствие. Сделать мир лучше. Это незаконно – но это хорошо. Я не торгую тяжелым. Только легкое.

- Вот спроси при случае у Лаверны, каким образом твои наркотики помогали Роберту получить удовольствие, - Дженн возмущенно нависла над Стифеном. – Уверена, что ей будет, что тебе рассказать, и тебе это очень не понравится. Мир он делает лучше, пацифист херов! Мы теперь тебя, ублюдка, пожалеть должны, что ли? Сразу после того, как ты нас убить пытался?

- Спокойно, Дженн, - Рэйнар мягко отстранил напарницу. – Еще раз, Стифен. Для протокола, так сказать. Участвовал ли ты каким-либо образом в убийстве Роберта Тидсельсона?

- Нет! Богами клянусь!

- Знал ли ты об участии Беатрис в убийстве Роберта?

- Нет.

- Ты спросил у нее, почему она хочет, чтобы ты нас убил? Просто так согласился, сразу, даже не поинтересовавшись причиной?

- Я не хотел убивать. Она настаивала. Она убеждала. Не знаю почему, но она смогла меня убедить.

- И ты не спросил о причине?

- Спросил. Она сказала, что вы мешаете воплощению ее планов.

- Так и сказала? Мешаем ее планам?

- Нет. Она сказала «они мешают воплощению».

- Интересно. Ты понимаешь, что теперь с тобой будет?

- Тюрьма?