Время «Ч» - Инна Тронина (2020)

– Впредь сперва глотку затыкай, а то нас обнаружат! – Он, тем не менее, доброжелательно смотрел на бывшего мастера спорта по греко-римской борьбе, который теперь подвизался в этой группировке. Потом повернулся к Сакварелидзе. – Мы с тобой, Зураб, ещё должны обмозговать то, что там записано. Честно говоря, я не ожидал, что Гюлиханов столь приближен к Горбовскому. Даже он признался, что работал на тёмную лошадку. – Ншан кивнул на Жунду, который бессильно свесился со стула. – Значит, думал, что Гюлиханов – человек Хаджиева, а не ментовской. Если правду сказать, мы все были лохами в этом случае. В свой тесный круг пускали случайных людей, были слишком доверчивы. И это просто перст Божий, что я до разоблачения Гюлиханова не успел договориться с Дмитрием о дате и времени переброски груза.

– Шеф, по-моему, нам пока фартит. – Зураб, проходя мимо Жунды, пнул его вытянутую вперёд ногу в мокром носке с дыркой, из которой торчал синюшный большой палец с жёлтым ногтем. – Да, он хотел спасти свою жизнь! – Сакварелидзе повертел голову Назара между ладонями, но тот оставался неподвижным. – Сразу же согласился прицепить «жучок» к куртке Алима, когда тот отправился на какую-то подозрительную встречу. Признаться, я тоже был потрясён, узнав правду. Но, согласись, мы должны быть благодарны Всевышнему. Ведь удалось узнать не только то, что Гюлиханов – агент Горбовского. Мы выяснили доподлинно, что в ментовке знают, а что – нет. Их досье, считай, у нас в руках.

– Надо, кроме Бога, ещё и Митю благодарить – за «жучок». У этой техники неограниченные возможности. В таком маленьком объёме заключена мощная сила! – Тёмные, глубокие глаза Ншана благоговейно засветились, и его лицо стало ещё красивее. – Куртка, как я понял по качеству звука, во время всей беседы висела в прихожей. Когда Гюлиханов под конец её надел, запись даже стала фонить. Так что теперь я точно могу дать Дмитрию гарантии, и ни в чём не погрешу против истины… Рафик! – позвал он Алмякаева. – Этого проверь… Если дышит – докончить, завернуть в брезент, к ногам камень – и в болото. Сегодня же следует ликвидировать и самого Гюлиханова. Он должен быть на Торжковском рынке – я вызвал его туда. Зураб, смотри, чтобы наверняка… Иначе – амба нам!

Сакварелидзе с сомнением покачал головой:

– Шеф, может, дать Гюлиханову ложную информацию? Пусть тащит на Литейный сведения о времени и месте переброски – разумеется, не настоящие.

– Он тоже не дурак, а Горбовский – тем более. – Ншан закурил «Винстон», блаженно прикрыв веки. – Если Жунда исчезнет, они обо всём догадаются. Ни один фраер не поверит, что этот слизняк не сдал подельника. Алим смоется, и нам будет его уже не достать. – Тер-Микаэльянц с сожалением посмотрел на Назара, покачал головой. – А мы ведь за руль хотели его сажать! Вот была бы картина маслом! Надо поискать замену у Дмитрия. Пусть он хоть за кого-то из исполнителей отвечает.

– Резонно, – согласился Сакварелидзе. – Ншан, – он назвал шефа по имени, что делал нечасто, – мы слишком лебезили перед Митей в последнее время. В конце концов, у него нет в городе монополии на торговлю оружием. Ему тоже следует бороться за клиентуру, а не выдвигать постоянно новые условия. Кто даст гарантию, что у него никто не ссучится? – Зураб помолчал, пристально глядя в глаза Ншану. – Если ты считает нужным убрать Алима, я готов. Разреши приступить.

– Ты сам? Или я что-то не понял? – удивился Тер-Микаэльянц.

– Именно. Не хочу никого ставить в курс дела. Кто знает, сколько вокруг таких же? – Породистое, с крупными чертами лицо Зураба было спокойно, непроницаемо.

– Ну, уважил, брат! – растроганно сказал Ншан. – Делай, как знаешь – только тебе я нацело верю. А завтра… нет, послезавтра, в воскресенье вечером, мы должны будем встретиться с Дмитрием, Додоновым и Кимом. Тогда и будет назначено время «Ч». Рафик, – обратил Ншан к Алмякаеву. – Убери тут! – Он указал на зубы Жунды и лужу его крови. – Да, кстати, он ещё дышит?