Прощённые долги - Инна Тронина (2016)

– Чем богаты, тем и рады. Купи мне новую, – вздохнул Юдин. – Ты думаешь, здесь сейчас можно проскочить?

– Надо – значит надо, – сурово сказал Андрей. – Тебе-то что? Перевёз – и гуляй. А мне ещё всю ночь работать…

– Как бы нас на куски не порезало! – сплюнул в воду Вадим и завёл мотор.

Ложка задрожала, как в ознобе, развернулась и пошла, разгоняясь, на середину Невы. В это время под пролёт Литейного моста подплыла громадная баржа, и в тумане замигали её огни.

– Быстрее! – Андрей оглянулся на спуск, но там всё было по-прежнему. Резвая вода бурлила за кормой. Электрические зайчики, как сумасшедшие, прыгали по волнам, то исчезая то появляясь вновь.

Солодовников, наблюдающий за зелёным пикапом с переднего сидения «восьмёрки», понял, что Озирский, видимо, будет перебираться вплавь. Он велел зажечь фары и, уже не заботясь об осторожности, пихнул водителя в плечо кулаком.

– Быстро, к Неве! Да что ты там возишься, мать твою!..

Ярослав, вытянув шею, смотрел вперёд и уже понимал, что упустил объект. Да и вряд ли кто-то добился бы большего, потому что проклятый мент опять применил нестандартный приём. Наблюдатели никак не могли понять, почему его машина свернула за здание Северо-Западного политехнического института. Конечно, там Озирского мог кто-то ждать, потому что сейчас переехать на правый берег он никак не мог. Разведённый мост здорово запутал и Шурдута, и Солодовникова. Они переговаривались по рации, строя предположения, а мотор пикапа тем временем заглох. Значит, там Озирский вышел, и надо узнать, с какой целью…

Водила едва сумел не врезаться в парапет. С визгом тормозов «восьмёрка» подлетела к списку, и перепуганный рыбак понял, что нужно было уходить раньше. Ярослав подвернул ногу и. прихрамывая, побежал вперёд. На Неве он ничего не увидел – как раз напротив него важно плыла та самая баржа. А когда она, проклятая, всё-таки убралась, маленькая моторка в последний раз мелькнула у Заячьего острова и пропала.

Солодовников всё понял, но легче от этого ему не стало. Он долго и яростно матерился, глядя в чёрно-радужную воду и грызя костяшку большого пальца. Он вспомнил, что тут, вроде, стоял ещё кто-то, обернулся, но тень мелькнула уже наверху. Мотор «четвёрки» шумел далеко, и некогда было заниматься теми, кто находился внутри. А вот этот, который стоял здесь, мог ещё пригодиться…

Ярослав взлетел по ступеням и увидел, как человек, прихрамывая, убегает в сторону набережной Кутузова.

– Стой! – крикнул он, не помня себя. – Стой, гад, стрелять буду!

Он был уверен, что тип этот связан с Озирским. Он, безусловно, помог тому переправиться на другой берег. А, значит, может что-то и знать о планах своего шефа. В любом случае, прихватить его и представить Али Мамедову не помешает – будет хоть какой-то результат ночной погони. Ведь неизвестно даже, на какую машину там сядет Озирский. Стало быть, её координаты не передать своим людям, не перехватить мента уже на правом берегу.

Ярослав выдернул из кобуры пистолет, моментально навинтил глушитель и два раза выстрелил вслед убегающему рыбаку. Одна пуля просвистела мимо его головы, зато другая ударила в правое плечо. Солодовников специально целился так, что ненароком не пристрелить ценного пленника.

Рыбак споткнулся, схватился за плечо, но не упал, а побежал ещё быстрее. На его счастье, мимо Летнего сада как раз проезжала чёрная «Волга» – видимо, с Литейного. Но вместо того, чтобы остановить её и указать на стрелявшего в него бандита, горе-рыбак бросился наутёк, оставляя за собой кровавый след.

– Ты чо, спятил, в натуре?! – прошипел водила, затаскивая Солодовникова в «восьмёрку». – Убери «ствол», пока не замели, и сиди тихо. Этот псих часто ночью тут рыбачит. Он на учёте, в «дурке». С моей матерью по соседству живёт, и никакого дела с Озирским не имеет. Ты бы меня спросил, а то давай сразу палить! Теперь твой автограф в ментовке окажется…