Анабиоз - Илья Бушмин (2015)

С одной стороны, я нашел брата. До сих пор я не мог в это поверить, но факты говорили, что все именно так. И было чувство выполненного долга. Я убил несколько недель на поиски Сергея и умудрился ввязаться сразу в несколько неприятных историй, в каждой из которых меня могли убить. Но я выжил, а сейчас я ехал на вокзал покупать два билета в Москву. Огромный груз с плеч и удовлетворение от осознания того, что вопреки всему и всем – полицейским (проклятый Дулкин), родителям (отец, покойся с миром), Жене (господи) – я все-таки нашел брата. Я действительно сделал это.

С другой стороны, все только начиналось. Сергей не был таким, как прежде. Предстояло заново открывать ему мир, который последние 23 года был его домом. И делать все, чтобы его память вернулась, хотя была вероятность, что этого не произойдет никогда.

Странное дело. Чем именно является человек? Памятью, то есть набором воспоминаний о событиях своей жизни, которые благодаря испытанному опыту и делают его личностью с определенными привычками и характером? Или душой, не имеющей к мозгу вообще никакого отношения?

Когда человек умирает, люди верят, что то, что составляло его сущность, отделяется от тела, а не погружается в землю вместе с гробом. А если человек получает амнезию и полностью теряет память? Он остается тем же самым человеком, или твой близкий отделился от тела и ушел в другие измерения вместе с его собственными воспоминаниями о самом себе?

Я не знал.

А еще некоторые будущие проблемы носили и чисто практический характер. Материальный. Потеряв память, Сергей больше не был специалистом с красным дипломом. Его профессиональные навыки ушли вместе со злополучной черепно-мозговой травмой. Он не мог снимать шикарную квартиру в новом доме и не мог претендовать на работу, требующую хоть какую-то квалификацию. Сейчас он был как маленький ребенок, не умеющий ничего. Только этому ребенку было 23 года от роду. В Москве брата не ждала карьера в фирме «Гермес», а сам он уже не мог стать молодым специалистом – фаворитом генерального директора…

Все мысли в нашей голове прокручиваются и перескакивают с одной темы на другую благодаря логическим цепочкам. Весь наш мыслительный процесс – сплошное опутывание себя логическими цепочками. Ты прошел мимо русской избы с печкой, о дыме из трубы, потом можешь задуматься о пожаре, увиденном по телевизору, а кончится все воспоминанием о 50 рублях, которые тебе задолжал Боря из третьего подъезда – племянник пожарного. Так мы поступаем круглосуточно, даже во сне. Но если конечное звено логической цепочки совпадет с первым, мы удивимся. Будет забавно, если Борю-должника мы обнаружим вдруг в той самой избе с печкой, с которой начала раскручиваться цепочка.

Но именно это со мной и произошло.

Я повернулся к таксисту и лютым рыком, напугав его до полусмерти, рявкнул:

– Едем назад! Быстро!

Короткостриженный тип у соседнего подъезда. Тень на углу дома, которую я заметил, когда выходил покурить на балкон. Этой тенью был тот самый тип. Но сейчас, прокручивая в голове возможные варианты будущей истории Сергея, я вспомнил про компанию «Гермес», и память выхватила лицо этого самого типа.

Я уже встречал его раньше. Я видел его в Москве. В день, когда в первый раз пришел в офис «Гермеса» для разговора с Щербаковым. Тип, топтавшийся около временного пристанища моего брата в далеком от столицы Новокуйбышевске, был человеком, с которым несколько недель назад я столкнулся в дверях кабинета.

И тогда, наконец, я понял все. Мутный образ врага, о существовании которого я догадывался с того самого дня, когда узнал об исчезновении Сергея, наконец прояснился. И он обрел не только очертания, но и имя.

– Вызови полицию! Назови этот адрес! – кричал я водителю, тыча пальцем на выползающую из темноты пятиэтажку. – Квартира тридцать восемь!

– Нет проблем, – отозвался напряженный таксист, выкручивая баранку и сворачивая к заезду во двор.